Одна ошибка и горе на всю жизнь
Дом, в котором я живу, стоит на самом краю парка "Сокольники». Пять минут —и ты в окружении сосен, кленов, берез. Я часто гуляю здесь, но зря я вышел сегодня на главную аллею — по ней в оба конца шныряют бегуны на роликах, и запыхавшиеся бабушки и мамы, напрягшись, тащат за собой некое подобие салазок с розовощекими седоками. Мне такие картинки, как эта, откровенно не по душа — жаль старых «лошадок», да и молодых тоже. Жалко и иных «пешеходов" — например, вон ту молодую, но с болезненным лицом женщину. Упитанный рослый мальчик лет трех-четырех противно канючит: «Хочу на ручки..." «Устал?—откликается мама.
— Ну, давай тогда посидим.- «Не хочу сидеть, — хнычет дитё, — возьми меня
на ручки...-. «Сережа, миленький,уговаривает его мать, — да как же я
подниму тебя? Ты такой большой, а я только что из больницы — у меня на животике шов разойдется...» Но малыш упорствует: «Ножками не хочу — хочу на ручки.,,"
Я не выдержал — подошел и представился.
— Вы профессор педагогики? До чего же кстати, — обрадовалась
мама.. — Ну что мне с ним делать?
Четыре года, а все на руки просится— такой лентяй...
Мы немного поотстали от Сережи, но тот все оглядывался и хныкал.
— Что делать? - переспросил я. — Могу дать вам совет, который наверняка поможет. Но только это не я при думал. Это — апробированная рекомендация знаменитого английского
ученого Джона Локка—
— И что же он рекомендует в таких случаях?
— Только не пугайтесь, — предупредил я.
— Не буду, — пообещала она.
— Тогда слушайте. Если Сережа еще раз попросится на ручки, дайте ему. . пощечину. Символическую, конечно. — чтобы было не больно, но стыдно.
— Что?! — возмутилась она. — Ударить ребенка? Да он возненавидит меня на всю жизнь. Я себе никогда такого не позволяла. Мы. знаете ли, втроем живем —я, бабушка и Сережа. Он для нас — все Любое желание его выполняем. И чтобы ударить...
— Ради Бога, — перебил я ее, — только не путайте совет Джона Локка с физическими наказаниями. Задачей своей системы он как раз ставил из гнание розги из воспитания. Я тоже
категорически против физических наказаний, но когда все средства исчерпаны..
-Нет!-- - возразила она, — не могу послушаться этого вашего — как это?
— Локка, — подсказал я.
— Да, да, хоть он и большой авторитет, но я с ним не согласна.
Некоторое время мы шли молча. И вдруг Сережа, который уныло плелся впереди, пег на асфальт и запричитал: «Не пойду дальше, кочу на ручки,..»
Моя спутница остановилась в растерянности. И вдруг решительно шагнула к сыну:
— А ну кончай хныкать, — неожиданно строго сказала она. — Раз ты меня не жалеешь, не хочешь понять и посочувствовать, я тоже не буду с тобой церемониться, вставай!
Недоумевая, что за перемена произошла с мамой, Сережа начал не буду ножками,.,»
И тогда неожиданно, видно, даже для самой себя маленькой своей ладошкой она скорее коснулась щеки сына, нежели ударила его. Эффект был поразительный: ее необычный вид. ее «другой" голос, ее небывалый поступок, видимо, потряс мальчика. Но не го что истерии — даже, вскрика или слез не сыграл нам Сережа. Оправившись от шока, он сказал; «Прости меня, мамочка, я больше не буду". А мамочка строго сказала: «Иди вперед, Сережа, а я поговорю с дядей.»
Она и сама была в шоке, и мне пришлось успокаивать ее. Наконец, придя в себя, она спросила:'
— А вы не позволите ли мне почитать этого англичанина — мы ведь вами в одном доме живем, я вас видела, -знала, кто вы.
— Конечно, — обрадовался я. — Заходите, но некоторое время понаблюдайте за сыном и, если заметите что нибудь тревожное в его поведении или настроении, позвоните мне — вот телефон. Только ради Бога, не возвращайтесь больше к этому событию дома Ведите себя, как обычно, но ни каким Сережиным капризам не пота кайте.
Дома я еще раз открыл книгу Джона Локка. и прочитал: «Если ребенок привык во всем проявлять свою волю, пока он носил детскую рубашонку, то почему мы должны считать странным, когда, надевши штаны, он стремится к тому же и претендует на то же самое?» Только одно, по мнению Локка, заслуживает пощечины (символической, конечно) — «упорство и открытое неповиновение. Ибо раз дело доходит до состязания, до спора между вами и ребенком за власть, — а именно это, собственно, имеет- место, когда вы приказываете, а он не слушается,—вы должны непременно добиться своего... иначе вы рискуете на всю жизнь остаться в подчинении у своего сына".
... Недавно я опять встретил соседку. Она держала за руку сына, а он весело прыгал рядом с ней. «А на ручки больше не просишься?" — дружелюбно спросил я. 'Нет, — заулыбался малыш, —я уже большой и мне маму жалко...»
Но пусть читатель не подумает, что «чудо перевоплощения» совершила только та «пощечина» Истинная причина перемены в мальчике — в том, что и мама, и бабушка Сережи изменили собственную линию поведения, Любя его безгранично, заботясь о нем неустанно, они перестали раболепствовать перед ним, стали относиться к нему как к равному члену их семейного коллектива.
Так что, мамы и папы, бабушки и дедушки, хотите мира и спокойствия в вашей семье — не давайте ходу злым эмоциям и раздражению, но и на потакайте прихотям и капризам вашего чада. Дети — народ податливый младенчестве, но и легкоранимый, впечатляемый. Одна ошибка — и гора на всю жизнь — и вам и ему.
Валентин Кумарин