Жил на свете рыцарь, его высочество герцог Карнелли. Был он знатен и богат, силен и красив, удачлив в любви и непобедим в бою.

    Имя герцога Карнелли было окутано тайной. Никто толком не знал его родословной, и само происхождение его высокого титула представлялось загадкой.

    Но самая главная тайна состояла в том, что герцог был колдуном. Ему ничего не стоило любой, даже самый непримечательный предмет превратить в драгоценный камень, гриб-мухомор - в огромный, уставленный яствами стол, а обыкновенного жука или кузнечика - в породистого скакуна. И жизнь его была легка и беспечна, и каждый прожитый день был в радость, и ничто не могло омрачить его счастье - так, по крайней мере, казалось ему самому.

    Но однажды после веселой и шумной охоты, когда Карнелли и его слуги на конях возвращались в замок, путь им преградила огромная змея. Змея громко шипела и явно не собиралась уступать дорогу всадникам.

    Один из слуг хотел было пикой прогнать ее, но пика тут же рассыпалась в пыль, а сам слуга замертво свалился на землю. И Карнелли понял, что под обличьем змеи кроется нечистая сила, что она не случайно объявилась в его владениях, и теперь ему предстояло сделать выбор: или подчинить ее своей воле, или - подчиниться самому.

    Окинув змею хмурым взглядом, он строго, грозно спросил ее:

    - Что же, ты так и будешь на дороге сидеть, под ногами мешаться, терпение мое испытывать? Убирайся прочь, а не то в дождевого червя тебя превращу!

    Но, к его удивлению, змея нисколечко не испугалась.

    - Напрасно грозишься, - прошипела она. - Мне бояться нечего. Мое колдовство сильнее твоего.

    Тут она свернулась в кольцо и резко открыла свою пасть - и тотчас слуги герцога превратились - только представьте себе! - в обыкновенных лягушек, а их кони - в зайцев. Лягушки попрыгали в траву, зайцы разбежались по кустам, и Карнелли остался один на один со змеей.

    Надо сказать, что в своей жизни ему довелось побывать в разных переделках, испытать массу злоключений, но всегда и везде, при любых обстоятельствах он выходил победителем. И чувство страха было ему неизвестно.

    И в этот раз герцог ничуть не испугался. Он лишь посмеялся над змеей и тихонечко прошептал заклинание, чтобы обратить ее в дождевого червя, но, к его собственному изумлению, заклинание не возымело действия. Тогда он еще раз прошептал заклинание и, приподняв правую руку, щелкнул пальцами - но и это не помогло. Тогда он отчетливо произнес заклинание вслух и хлопнул в ладоши - и опять без толку!

    И чувство уверенности вдруг изменило герцогу Карнелли, и гадкое, горькое ощущение собственной беспомощности закралось в душу.

    Что было делать, как поступить? Еще раз оглядев непрошеную гостью, он спросил:

    - Кто ты такая и зачем явилась в мои владения? Что тебе от меня нужно?

    - Не бойся, Карнелли, - прошипела змея. - Я пришла к тебе по приказу Великого Мага, покровителя всех колдунов на белом свете. И он прислал меня к тебе не случайно. Дело в том, Карнелли, что жизнь твоя подходит к концу, и настало время искать преемника.

    Удивился герцог, задумался, а змея спрашивает:

    - Известно ли тебе, Карнелли, что с тобой случится, если ты не сумеешь найти преемника?

    - Да, известно, - хмуро ответил он. - Если я не найду преемника, то меня ждет участь одинокого волка, вечного скитальца на этой земле.

    - Верно, - подтвердила змея, - а поэтому поторапливайся.

    - Но любой из моих приближенных может стать преемником, - предложил Карнелли.

    - Едва ли, - возразила змея. - Слишком алчны, слишком завистливы твои приближенные. Это жалкие, подлые людишки, и проку от них не будет. Достойным преемником может стать только юноша с чистой, неиспорченной душой. Ты приблизишь его к себе, окружишь его заботой, постепенно обратишь в свою веру - и уж он-то станет достойным продолжателем твоего дела.

    - Но где же взять такого юношу? - усомнился Карнелли.

    - Есть у меня один на примете, - прошипела змея, - сын живописца. Я отправлюсь к нему и сделаю так, что ты сможешь забрать его к себе. А сейчас прощай, Карнелли…

    На глазах у герцога змея превратилась в сову, а сова взмахнула крыльями, поднялась в небо и вскоре исчезла из вида.

    Долго летела сова и, наконец, увидела город, раскинувшийся на берегу реки. Кружа в воздухе, сова спускалась все ниже и ниже и в конце концов уселась на ветви небольшого деревца, что росло в одном из переулков города.

    В переулке было пустынно и тихо. Оглядевшись вокруг и убедившись в том, что поблизости никого нет, сова соскочила на землю и тут же приняла человеческий облик. Теперь под деревом стояла молодая, смуглая гадалка в пестром шелковом платье, украшенном серебряными бляшками. Ее черные волосы отливали блеском и были заплетены в пышные косы, увитые жемчужными нитками; с шеи на грудь и плечи ниспадало искрившееся золотом монисто.

    Быстрыми шагами смуглянка пошла вдоль переулка и уже через несколько минут приблизилась к небольшому одноэтажному дому. На крыльце, рядом с входной дверью сидел светловолосый мальчик, здесь же стояли баночки с разноцветными порошками, в руках у мальчика была ступка и пестик - судя по всему, он растирал краски.

    Гадалка подошла к нему и голосом, полным муки, спросила:

    - Добрый юноша, не найдется ли в твоем доме хотя бы глоточка воды? День такой жаркий - мне кажется, я вот-вот умру от жажды…

    - Что-что, а попить у нас найдется, - бодро ответил мальчик. - Сейчас принесу.

    Уже через несколько минут гадалка смогла напиться прохладной, вкусной колодезной водой.

    - Спасибо, юноша, - с доброй улыбкой молвила она. - Бог вознаградит тебя за благое дело. Хочешь, я погадаю - и ты узнаешь свою судьбу.

    - А я и так знаю. Я буду живописцем, как и мой отец.

    - Твой отец - художник? - притворно удивилась гадалка. - Он учит тебя живописи? Как интересно…

    Тут она взяла мальчика за руку, внимательно рассмотрела его ладонь и тихо спросила:

    - Твое имя Виктор?

    - Да, Виктор, - удивленно ответил он. - А как вы узнали?

    - Очень просто - это написано на твоей ладони, и не только это. Вот, взгляни на линию жизни, - тут она медленно провела пальцем по ладони Виктора, - эта линия обещает долголетие. А вот эта линия, - тут она еще раз провела пальцем по его ладони, - обещает богатство.

    - Значит, я разбогатею, когда стану художником?

    - Нет, - уточнила гадалка, - ты разбогатеешь, когда станешь наследником знатного дворянина. И ждать тебе осталось недолго.

    Еще раз взглянув на его ладонь, она многозначительно покачала головой и прошептала:

    - Знай, Виктор, что однажды ночью тебя разбудит летучая мышь и позовет с собой. Знай, что тебя ждет дальняя дорога, встреча с могущественным герцогом и, наконец, огромное наследство, о котором можно только мечтать. Все это непременно сбудется, и очень скоро! А сейчас прощай, Виктор. Помни мои слова…

    На этом они расстались. Гадалка ушла. Уже через несколько минут она вернулась в тихий переулок и снова обернулась совой, а сова поднялась в небо и отправилась в обратный путь. И уже к вечеру она была во владениях герцога Карнелли.

    Вот и замок. Сова бесшумно подлетела к открытому окну кабинета герцога, села на карниз и, заглянув в окно, увидела Карнелли, сидящего за большим письменным столом. На столе лежали старые, толстые книги в кожаных переплетах - это были колдовские книги. Открыв одну из книг, еле заметно шевеля губами, Карнелли читал заклинания.

    Вот он прошептал одно из них - и тут же принял облик страшного, сгорбленного карлика, одетого в какие-то немыслимые лохмотья. Карлик полистал книгу, проворчал что-то себе под нос - и тут же превратился в огромного медведя. Через минуту в кресле вместо медведя сидел клыкастый кабан, а еще через минуту - большущая рыжая крыса. Но вот, утомленно зевнув, крыса захлопнула книгу - и герцог вновь принял человеческий облик.

    - Неплохо! - воскликнула сова. - Очень неплохо! Но теперь все свое искусство ты должен передать преемнику. Он ждет тебя. Не теряй время, Карнелли, обратись летучей мышью и отправляйся в путь - я укажу дорогу.

    И герцог не заставил себя ждать. Одно-единственное заклинание - и он превратился в большую, зубастую летучую мышь. Она расправила свои перепончатые крылья, вылетела из кабинета в окно и вслед за совой пустилась в дальний путь.

    Уже к полуночи они были в городе. Вот и дом, в котором живет живописец, вот и окно детской комнаты. Заглянув в открытую форточку, сова и летучая мышь увидели спящего мальчика.

    - Знай, Карнелли, - тихо прошептала сова - что этого мальчишку зовут Виктором - это и есть твой преемник. Позови его в свой замок, посули ему богатое наследство - и он будет в нашей власти. А сейчас прощай, Карнелли, я сделала свое дело…

    С этими словами сова поднялась в ночное небо и скоро исчезла из вида. А летучая мышь пролезла через форточку в комнату и уселась на спинку кроватки, в которой спал мальчик.

    Осмотрев комнату, летучая мышь увидела в углу небольшой детский мольберт, на столе - множество баночек с красками, кисти и палитру, а совсем рядом, возле кроватки, висели три рисунка, прикрепленные кнопками к стене. Они были выполнены в карандаше на самых обыкновенных листах бумаги - судя по всему, это были первые рисунки мальчика. На одном из них была изображена полосатая зебра, на втором - закованный в латы рыцарь с мечом в руках, а на третьем - развеселый рыжий арлекин.

    Но вот, еще раз оглядев все вокруг, летучая мышь принялась будить Виктора.

    - Проснись, - шептала она. - Проснись, Виктор! Наконец-то пробил твой час. Собирайся в дорогу - пришло время найти свое счастье…

    Пробудившись среди ночи, мальчик решил что ему, наверное, снится сон - удивительный, страшный и в то же время забавный сон. И эта неизвестно откуда взявшаяся летучая мышь, и ее странные слова - все казалось каким-то призрачным, каким-то ненастоящим.

    А она все шептала и шептала ему на ухо:

    - Спеши, Виктор! Герцог Карнелли ждет тебя! Ты должен стать его наследником - это твоя судьба!

    И Виктору вспомнилось, что к нему приходила гадалка - она тоже рассказывала о наследстве богатого герцога. "Это, наверное, и есть та самая летучая мышь, о которой говорила гадалка", - подумалось ему. "Впрочем, - рассудил он, - все это мне просто приснилось. И гадалка тоже".

    И вдруг до него донесся тонюсенький голосок зебры. Да-да, той самой зебры, маленькой полосатой лошадки с рисунка, висевшего на стене рядом с изголовьем кроватки.

    - Какой ужас! - испуганно повторяла она. - Какой ужас! Тебя хотят забрать из родного дома, разлучить с мамой и папой! Я так боюсь за тебя, малыш…

    - До чего удивительный сон, - прошептал Виктор и улыбнулся. - Оказывается, рисунки умеют разговаривать…

    И тут он услышал еще один голос - голос рыцаря.

    - Убирайся прочь, перепончатая тварь! - гневался рыцарь. - Не смей тревожить нашего малыша! Малыш станет живописцем, как и его отец! И ему не нужны сокровища какого-то там герцога!

    Увы, летучая мышь даже не услышала этих слов. Тогда, подняв меч, рыцарь хотел броситься на нее в атаку, но у него ничего не получилось - кнопки крепко держали лист бумаги, на котором он был нарисован.

    Но вот послышался веселый, звонкий голосок арлекина.

    - Не бойся, малыш! - подбадривал он Виктора. - Тебе выпало нелегкое испытание, так уж получилось. И ты должен проучить эту уродливую, зубастую тварь! Смелее вперед! Ты должен победить!

    Выслушав арлекина, Виктор окончательно убедился в том, что ему снится сон. "Все это так забавно, - подумал он. - Так отчего бы и в самом деле не побывать в дальних краях? Отчего бы не повидаться с богатым герцогом, если он меня ждет?"

    А летучая мышь все шептала и шептала:

    - Ты согласен? Ты согласен? Ты согласен?

    - Да, я согласен, - еле слышно ответил мальчик и тут же сам собой превратился в небольшую летучую мышь - точно такую же, как и та, что сидела на спинке его кроватки, но только раза в три меньше. И уже не одна, а две летучие мыши поднялись в темное ночное небо и поспешили во владения герцога Карнелли.

    Легко и привольно лететь в небесах. Вверху - усыпанный звездами небосвод, а внизу - посеребренные лунным светом леса и долины, тусклые отблески рек и озер, редкие огоньки городов.

    Все дальше и дальше дом живописца, все ближе и ближе владения герцога. И вот уже вдалеке, на самом горизонте показались мрачные очертания какой-то громадины, увенчанной множеством башен и башенок, дымовых труб, шпилей и флюгеров - это и есть замок, это и есть пристанище колдуна Карнелли.

    Промелькнув над высоченной крепостной стеной, летучие мыши бесшумно спланировали в одно из стрельчатых окон дворца и очутились в большом, роскошно убранном зале. И в тот же миг Виктор вновь принял человеческий облик, а его попутчица села ему на плечо и, сложив свои перепончатые крылья, прошептала:

    - Наконец-то мы здесь! Наконец-то тебе улыбнулась судьба! Знай, счастливчик, что скоро ты встретишься с его высочеством герцогом Карнелли, твоим благодетелем и покровителем. Ты станешь его единственным наследником, владельцем всех его земель, обладателем всех его сокровищ, хозяином этого прекрасного замка. Стой здесь и жди…

    С этими словами летучая мышь выпорхнула в окно, а Виктор, оставшись в одиночестве, решил осмотреть зал.

    Здесь было много интересного. Вдоль стен, словно статуи, стояли железные рыцарские доспехи. Многие из них были покрыты серебром, а некоторые даже позолочены - судя по всему, их прежние владельцы были знатными дворянами. Но, что самое любопытное, все доспехи были в деле - свидетельством тому были пробоины от стрел и копий, рубцы от ударов мечей и боевых топоров. Здесь же были развешены парчовые боевые знамена, всевозможное оружие и прочие воинские реликвии.

    Разглядывая все эти достопримечательности, Виктор вдруг ощутил на своем плече чью-то тяжелую ладонь. Вздрогнув от неожиданности, он обернулся и оказался лицом к лицу с высоченным, плечистым, крепко сложенным незнакомцем лет пятидесяти. Бархатное одеяние незнакомца было богато украшено золотым шитьем, на его плечах покоилась массивная цепь, звенья которой представляли собой крупные бриллианты, заключенные в золотую оправу.

    - Здравствуй! - приветливо пробасил он. - Здравствуй, Виктор! Я и есть герцог Карнелли.

    - Здравствуйте, ваше высочество, - робко ответил мальчик.

    - Никакое я для тебя не высочество, - с добродушной улыбкой возразил герцог. - Называй меня просто Карнелли.

    Тут он обнял Виктора за плечи, внимательно разглядел его и, широко улыбнувшись, заключил:

    - Сейчас уже поздно, мой прекрасный преемник и наследник. Ты устал, тебе пора спать. Отдыхай, но завтра утром мы устроим праздник по случаю твоего приезда.

    И тут же внимательные, заботливые слуги отвели Виктора в огромную спальную комнату, помогли переодеться в мягкую, теплую пижаму и уложили спать.

    Следующим утром ему была преподнесена новая одежда. Как же она была похожа на одеяние герцога: тот же самый бархат, то же золотое шитье - все в точности как у герцога, но меньшего размера.

    А перед завтраком к Виктору пришел Карнелли и преподнес ему еще один подарок - драгоценную алмазную цепь, точно такую же, как у него самого. Собственноручно возложив ее Виктору на плечи, он глубокомысленно изрек:

    - Знай, мой прекрасный преемник и наследник, что это не простая цепь. Это волшебная цепь. Она поможет сохранить самое дорогое, что у тебя есть, - твой душевный покой. Она убережет тебя от излишних волнений, от тягостных мыслей, от мук совести - от всего того, что мешает человеку быть счастливым. - Карнелли умолк, и в наступившей тишине Виктору вдруг послышались какие-то странные, тихие голоса - голоса алмазов из той самой драгоценной цепи, которую ему только что подарил герцог.

    Да-да, эти алмазы умели говорить. Искрясь всеми цветами радуги, играя яркими лучами, они завораживали взор и тихо шептали:

    - Успокойся… Не тревожься… Позабудь о прошлом… Все будет хорошо… Тебя ждет богатое наследство, легкая, беззаботная жизнь… Ты будешь счастлив…

    И на душе стало легко и спокойно. И не хотелось ни о чем вспоминать. И нежное, ласковое ощущение счастья согрело душу. И ушли в прошлое тревоги, волнения и переживания. И родной город, и отчий дом, и уроки живописи - все вдруг показалось таким далеким, таким призрачным, как будто бы ничего этого никогда и не было.

    А после завтрака Карнелли пригласил Виктора в церемониальный зал, где представил ему своих приближенных. И убеленные сединами сановники расшаркивались перед Виктором. Льстиво улыбаясь, подобострастно заглядывая ему в глаза, каждый из них олицетворял собой преданность и покорность, каждый надеялся снискать его расположение. Что касается самого Виктора, то все это показалось ему довольно скучным.

    Но вот, наконец, церемония подошла к концу, и начался праздник. Недалеко от замка, в живописной долине, окруженной холмами, состоялись грандиозные скачки. Тысячи всадников соревновались в искусстве верховой езды. И тяжкий топот копыт, и ржание, и храп коней, и пронзительные крики наездников наполнили долину. И все было прекрасно: яркие костюмы жокеев, породистые красавцы-скакуны, стремительный темп и азарт гонки.

    Сидя под навесом, в прохладной тени шелкового шатра, Карнелли и Виктор созерцали веселую круговерть скачек. И день прошел незаметно. Но вечером, после награждения победителей, Карнелли устроил в своем замке пир.

    В разгар веселья, изрядно захмелев, он приказал вывести из конюшни своего лучшего скакуна.

    Это был необычный конь, подобного которому Виктор никогда до этого не видывал, - с ног до головы он был покрыт блестящей ярко-зеленой чешуей.

    С самодовольной улыбкой Карнелли оглядел окружающих, сел на коня, усадил впереди себя Виктора и пустился вскачь. Сделав несколько кругов вокруг замкового двора, он вдруг… перемахнул через крепостную стену и помчался в долину. С необычайной легкостью конь преодолевал все препятствия: одним прыжком перескакивал через озера и реки, через горы и ущелья, через холмы и леса.

    Вволю нагулявшись, Карнелли вернулся в замок, соскочил с коня и, хитро улыбнувшись, спросил Виктора:

    - А не угодно ли тебе, мой прекрасный преемник и наследник, одному покататься на коне?

    Честно говоря, Виктору было страшновато принять это предложение, но ему не хотелось выглядеть трусом в глазах Карнелли. И он взял в руки поводья, слегка пришпорил коня - и тот тронулся с места. Как ни странно, конь был на удивление послушен. Плавно, неторопливо он нес своего юного ездока вперед. Он сделал несколько кругов вокруг двора, потом легко перемахнул через крепостную стену, покатал Виктора по долине и направился обратно, в сторону замка.

    Но Виктору вдруг отчего-то захотелось, чтобы конь одним прыжком перенес его аж через весь замок - и тот, представьте себе, сразу прибавил темп. Все быстрее и быстрее мчался он. И в последний момент, когда до замка осталось совсем немного, конь птицей взмыл вверх и, едва не задев копытами зубчатую стену, стремительно пронесся над черной громадиной крепости.

    Сколько же было поздравлений, сколько ликования, когда юный всадник вернулся в замковый двор! Карнелли по-отечески обнял его и, смахнув с ресниц слезу умиления, взволнованно произнес:

    - Ты просто молодец, малыш! Просто молодец! Со временем из тебя выйдет превосходный наездник. Но обещай, что впредь ты будешь осторожнее - я так волновался за тебя…

    Тут он еще раз оглядел Виктора и с лучезарной улыбкой заключил:

    - Завтра мы непременно продолжим праздник. А сейчас тебе нужно хорошенько отдохнуть - впереди так много интересного, так много впечатлений. Доброй ночи, малыш. Доброй ночи, мой чудесный преемник и наследник…

    В эту ночь Виктору снились кони. Огромные табуны мчались по долине, и не было им начала, и не было им конца. И комья земли летели из-под копыт, и лоснилась взмыленная кожа, и топот, и ржание слышались отовсюду.

    Но вдруг среди породистых красавцев-скакунов мелькнула смешная полосатая лошадка - это была зебра. И откуда она только взялась? Как ни странно, она тоже обратила внимание на Виктора. Радостно кивая головой, она подбежала к нему и молвила человеческим голосом:

    - Здравствуй, малыш! И зачем ты ушел из дома? Возвращайся скорее! Холст, кисти и краски ждут тебя…

    И тут же Виктор услышал другие голоса - голоса бриллиантов из драгоценной цепи, которую он носил на своих плечах.

    - Не обращай внимания на эту зебру, малыш! - шептал один из бриллиантов. - Эта глупая лошадка и сама не понимает, что говорит. Да и вообще, она ненастоящая! Когда-то давным-давно ее нарисовали карандашом на самом обычном листе бумаги.

    - Зачем тебя какие-то кисти и краски? - вторил другой бриллиант. - Ты богач, ты наследник его высочества герцога Карнелли…

    - Надо скорее позвать его высочество, - беспокоился третий бриллиант, - чтобы он прогнал эту надоедливую лошадку!

    И тут же где-то рядом прозвучал громовой голос герцога.

    - Откуда взялась эта негодная зебра? - гневался он. - Эй, мои верные слуги! Схватить ее немедленно! Утопить ее! Повесить! Разорвать ее на мелкие кусочки, чтобы другим неповадно было!

    И тотчас всадники с арканами в руках закружили вокруг полосатой лошадки, и началась ловля. Вот один из них набросил петлю прямо на шею лошадке, но в последний миг она каким-то чудом ускользнула из петли. Вот еще один всадник набросил на нее аркан, но она снова увернулась. Как ни старались ловцы, как ни пытались поймать зебру - все напрасно! И тогда сам герцог взялся за дело.

    - Знай же, о несчастная, - грозно воскликнул он, - что сейчас, на глазах у всех ты превратишься в полосатого кузнечика! Да-да, в кузнечика!

    С этими словами он тихо прошептал какое-то заклинание и щелкнул пальцами. Но, к его собственному изумлению, ничего не произошло. Тогда он повторил заклинание и громко хлопнул в ладоши - и опять без толку. Рассердившись еще больше, он хотел было произнести новое заклинание, но зебра уже смешалась с табуном и исчезла из вида.

    И как раз в этот момент… Виктор проснулся. За завтраком он рассказал герцогу о своем удивительном сновидении, но тот лишь рассмеялся в ответ.

    - Вчера было слишком много впечатлений, - снисходительно объяснил он. - Слишком много коней мелькало перед глазами, и не удивительно, что тебе приснилась эта странная зебра…

    После завтрака Карнелли и Виктор вновь отправились в долину, и праздник был продолжен. В этот раз состоялся грандиозный рыцарский турнир.

    Тысячи воинов соревновались в ратном искусстве. В сияющих латах, в развевающихся пелеринах они сами по себе представляли яркое зрелище. Но еще большее впечатление оставляли боевые схватки рыцарей, во время которых они демонстрировали и высочайшее мастерство владения оружием, и несокрушимую мощь, и выносливость.

    Весь день звенел булат. А вечером, когда турнир подошел к концу, Карнелли распорядился щедро наградить каждого из участников, после чего вернулся в замок и устроил шумный пир. И во время застолья ему вдруг пожелалось продемонстрировать и свое воинское искусство. Вынув из ножен длинный, узкий меч, он хитро прищурился и шепнул Виктору:

    - Знай, малыш, что это не простое оружие - сейчас ты увидишь его в деле.

    С этими словами Карнелли долгим, пристальным взглядом окинул все вокруг и в конце концов остановил взор на высокой, отлитой из железа статуе, стоявшей возле крепостной стены. Но вот он поднял меч и направил его в сторону статуи - и тотчас она затрещала, заскрипела, а потом и вовсе развалилась на части.

    Затем вместе с Виктором он поднялся на одну из башен замка. Разглядев в вечерних сумерках оленя, что бежал вдоль опушки леса, Карнелли направил меч в его сторону - и в тот же миг олень рухнул замертво. Точно таким же образом герцог расправился и с медведем, что лакомился малиной возле лесного озерца, и с парой кабанов, затеявших бой на берегу реки.

    - Ну, как? - самодовольно спросил он Виктора. - Нравится? Знай же, мой прекрасный преемник и наследник, что со временем этот меч будет твоим. А сейчас тебе пора отдыхать - завтра мы продолжим праздник…

    И слуги проводили Виктора в его спальную, он лег в мягкую пуховую постель и крепко уснул. И в эту ночь ему снились рыцари.

    Все как на подбор высокие, статные, в раззолоченных латах, пешие и конные, они сражались в поединках. И мастерство их, и удаль воистину не знали границ.

    Но вдруг на одном из холмов, окружавших долину, в стороне от праздничного турнира неизвестно откуда появился рыцарь в обыкновенных, самых непримечательных доспехах из простого железа. И был он невысок ростом, и щупл, и меч его был невелик.

    - Держись, Виктор! - крикнул рыцарь. - Держись, малыш! Я иду на помощь! Я вызволю тебя из плена…

    И тотчас Виктор услышал другие голоса - знакомые голоса бриллиантов из драгоценной цепи, подаренной герцогом.

    - Не верь этому рыцарю, Виктор, - шептал один из бриллиантов. - Ты вовсе не в плену. Ты почетный гость его высочества герцога Карнелли, ты его наследник. К тому же этот рыцарь ненастоящий - когда-то давным-давно его нарисовали карандашом на бумаге.

    - И откуда взялся этот чужак? - возмущался второй бриллиант. - Вы только посмотрите на него - посмешище, да и только! Надо же было додуматься нарисовать такого…

    - Ничего-ничего, - злорадно шептал третий бриллиант, - сейчас этот смешной рыцарь познакомится с воинами его высочества! Сейчас от него мокрого места не останется!

    И в самом деле, увидев чужака, рыцари герцога тут же построились и боевым порядком двинулись ему навстречу. И началась битва.

    Звон мечей, скрежет и лязг доспехов, крики и стоны раненых разнеслись над долиной. Рыцари герцога со всех сторон окружили своего единственного врага. Они нещадно рубили его мечами и боевыми топорами, кололи его копьями и осыпали тучами стрел, а он, отчаянно работая мечом, отбивал все атаки и медленно, шаг за шагом продвигался вперед. И сраженные рыцари снопами валились на землю, и все меньше охотников находилось встать на его пути.

    Не прошло и полчаса, как боевой порядок рассыпался, могучее воинство герцога Карнелли бросилось наутек, и ему самому пришлось вступить в бой.

    Самоуверенно усмехнувшись, он взял в руки свой колдовской меч и направил его в сторону приближающегося рыцаря. Прошла секунда, другая, третья, но рыцарь как ни в чем не бывало шел вперед. И Карнелли испугался.

    - Дьявол! - озадаченно воскликнул он. - Что случилось? Меч не слушается меня… И тут Виктор проснулся.

    За завтраком он рассказал герцогу о своем необычном сновидении, но тот лишь рассмеялся и снисходительно изрек:

    - Вчера было слишком много впечатлений, малыш. Слишком много воинов было на турнире, и не удивительно, что тебе приснился рыцарь. Но ничего, сегодня ты повеселишься на славу…

    И действительно, сразу после завтрака праздник был продолжен. Но в этот раз долину заполнили акробаты, факиры, дрессировщики диких животных и, конечно же, клоуны. И закипело веселье!

    Яркий, буйный вихрь карнавала закружил в долине. И танцевали наряженные в цветастые попоны слоны, и ослепительные красавицы разъезжали верхом на львах, и весело, задорно играл оркестр, музыкантами в котором были… дрессированные крокодилы.

    Что и говорить, веселье удалось на славу. Все было прекрасно и необычно. Но самое любопытное, что можно было увидеть на карнавале, - это фокусы клоунов.

    Вот один из них подбежал к Виктору, с веселой улыбкой раскланялся перед ним, потом вдруг хлопнул в ладоши - и тут же в его руках очутилось серебряное блюдо с фруктовым мороженым.

    Пока Виктор лакомился прохладным, душистым мороженым, клоун снова хлопнул в ладоши - и тотчас преподнес герцогу большой кубок прохладного вина.

    Приняв подарок и тут же осушив кубок, герцог пришел в прекрасное расположение духа и решил показать свое собственное мастерство. Он внимательно оглядел клоуна и звонко щелкнул пальцами - и клоун уменьшился в размерах, причем раза в два, если не в три.

    Герцог еще щелкнул пальцами - и бедняга-клоун стал совсем малюсеньким, величиной примерно с мышь. Поставив его на свою ладонь, Карнелли прошептал заклинание - и клоун принял облик цыпленка. Еще одно заклинание - и на ладони стоял уже не цыпленок, а хомячок. Потом - лягушонок, майский жук и, наконец, муравей.

    Наигравшись вволю, герцог поднес ладонь к губам и дунул на муравья - тот свалился на землю, и клоун тут же принял прежний человеческий облик. Не дожидаясь новых приключений, бедняга в ужасе убежал прочь, и Карнелли долго, от души хохотал ему вслед.

    Незаметно летело время, легко и беззаботно прошел день. А вечером, сразу после захода солнца, оглушительный грохот потряс долину - это артиллерия пышным фейерверком венчала праздник. Залп следовал за залпом, и ослепительные вспышки играли в вышине, и яркими, пестрыми узорами полыхали облака, и мириады разноцветных огоньков мерцали в небесах.

    До поздней ночи гремели пушки. Но, когда фейерверк подошел к концу, Карнелли и Виктор вернулись в замок - отдыхать.

    В эту ночь Виктору снились шуты. Вот они устроили потешный рыцарский турнир. В ярких костюмах, оседлав разрисованных красками баранов и свиней, с картонными пиками в руках, они отважно сражаются. Вот они поднимают своих "скакунов" на дыбы и с яростными криками наскакивают друг на друга, но в итоге все как один валятся на землю, и трещат сломанные копья, и слышен громкий хохот шутов, и блеяние баранов, и отчаянный поросячий визг.

    И вдруг из всей этой пестрой, развеселой свалки выбрался рыжий арлекин, подбежал к герцогу, вычурно раскланялся перед ним и спросил:

    - Не угодно ли вашему высочеству увидеть один любопытнейший трюк? Поверьте, он достоин вашего внимания.

    С этими словами арлекин хлопнул в ладоши - и тут же в его руках оказалась кукла. Причем какая! Вылитый Карнелли, и только!

    - И это все? - хмуро спросил герцог.

    - Конечно же нет! - возразил арлекин. - Самое интересное впереди, ваше высочество.

    Тут он щелкнул куклу по носу - и она приняла волчий облик. Да-да, теперь это был маленький, но самый настоящий волк. Волк лязгал зубами, рычал и ронял из пасти белые клочья пены. А потом почему-то вырвался из рук арлекина и, испуганно прижав уши, поджав хвост, убежал в сторону леса…

    Вот такая удивительная, непонятная история приснилась Виктору. Утром за завтраком он рассказал об этом герцогу и сразу заметил, что его высочеству все это не понравилось. Очень не понравилось! Выслушав своего преемника и наследника, Карнелли не проронил ни слова. Нахмурив брови, он молча сидел за столом и, кажется, о чем-то размышлял. А потом и вовсе встал из-за стола и удалился.

    Мрачен и грозен герцог Карнелли в этот час, и тяжек его взор. Неторопливой походкой идет он по замку, идет в свои покои, в свой кабинет. И все расступаются перед ним: и слуги, и приближенные. И все молчат, боятся навлечь на себя его гнев, и в страхе склоняют головы перед ним.

    Но вот он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. На письменном столе он увидел свернувшуюся в кольцо змею - ту самую змею, посланницу Великого Мага, которую когда-то встретил, возвращаясь с охоты.

    - Что с тобой, Карнелли? - прошипела змея. - На тебе лица нет. Что случилось?

    - Мне не нравятся сновидения моего наследника, - угрюмо ответил герцог.

    - Сновидения? - удивилась змея. - Стоит ли обращать на них внимание. Мало ли что приснится малышу…

    - Дело в том, что ему снятся его первые рисунки, - продолжил герцог, - полосатая зебра, рыцарь и арлекин, будь они прокляты во веки веков!

    - Рисунки? - снова удивилась змея. - Ну и что с того?

    - Если бы они просто снились! - раздраженно бросил Карнелли. - Но зебра зовет малыша домой, рыцарь громит мое войско! А злее всех этот рыжий насмешник, этот арлекин - он грозился обратить меня в волка. И я ничего не мог поделать с ним - вот что страшно!

    - Нужно их уничтожить, - с минуту поразмыслив, заключила змея. - Нужно поджечь дом живописца, а вместе с ним сгорят и рисунки. Чем быстрее ты это сделаешь, тем будет лучше для тебя.

    Выслушав змею, герцог решил ближайшей ночью выполнить ее приказ. На закате дня он облачился в латы, прошептал заклинание - и тут же превратился в огромную, размером с человека летучую мышь. И голова, и крылья, и туловище, и когтистые лапы мыши - все было покрыто металлом, и казалось, что вся она была сделана из железа. Какое же это было чудовище!

    Мышь взмахнула крыльями, поднялась в небо и полетела в сторону знакомого города - города, в котором жил живописец.

    А в это время Виктор уже лежал в постели и крепко спал. И снился ему сон, долгий, странный, тревожный сон. Вот будто бы где-то рядом, в ночной темноте вдруг вспыхнул огонь, и красные языки пламени поползли в разные стороны. Все сильнее и сильнее огонь, все выше и выше пламя. И мелькают, и пляшут страшные блики пожара, и трещит горящая древесина, и клубы черного дыма возносятся в небеса. И огромная железная летучая мышь почему-то кружит над пожаром.

    А внизу, среди языков пламени, в самом пекле скачет маленькая полосатая лошадка, и жалобно ржет, и мечется, и не знает, где укрыться от огня. Здесь же и рыжий арлекин, и ему грозит беда.

    И вдруг прямо из пламени выскочил рыцарь. Собрав все силы, сжав в руке меч, он высоко подпрыгнул и бросился в атаку на летучую мышь. И завязался бой. Рыцарь ухватил летучую мышь за крыло и, яростно работая мечом, обрушил на нее целый град ударов. И железное чудовище испугалось и бросилось наутек. Не прошло и минуты, как летучая мышь и рыцарь растворились в клочьях густого дыма и исчезли в вышине.

    И Виктор проснулся. Встав с постели, он подошел к окну, открыл его и сразу почувствовал доносившийся издалека запах гари. Постояв с минуту у окна, он хотел было снова лечь, как вдруг резкий порыв ветра принес ему какой-то листок бумаги.

    Бумага обгорела по краям и пахла дымом - по всему было видно, что совсем недавно она побывала в огне. Но, что самое интересное, на ней был изображен рыцарь. И Виктор узнал его - это был тот самый рыцарь, которого он видел во сне, это был один из его первых рисунков. Но в этот раз латы рыцаря почему-то были покрыты рубцами, и меч его был испещрен зазубринами. Он молча смотрел с листа бумаги, и взор его был печальным - казалось, он никак не мог решиться сообщить Виктору какую-то грустную весть…

    И вдруг в ночной тишине Виктор услышал знакомые голоса - голоса бриллиантов из драгоценной цепи, подаренной герцогом.

    - Опять этот рыцарь пришел, - жаловался один из бриллиантов. - Что ему здесь нужно? Когда же он оставит нас в покое?

    - Уж теперь-то ему конец! - злорадствовал второй бриллиант. - Уж с этой-то обгорелой бумажкой герцог в два счета справится!

    - Нужно немедленно отнести эту бумажку его высочеству, - доверительно шептал третий. - А еще лучше бросить ее в камин!

    - Да-да, - поддакивали другие бриллианты, - нужно бросить ее в камин… Бросить в камин… Бросить в камин…

    И тут совершенно неожиданно со всех сторон раздались громкие голоса, и ночной замок наполнился шумом: топотом ног, возбужденными криками слуг герцога, резкими возгласами его приближенных. Выглянув из спальной, Виктор увидел, как придворный лекарь с бинтами в руках спешил в покои Карнелли. Следом двое слуг несли большой таз с водой, они торопились, и вода время от времени выплескивалась на пол. Другие слуги бежали в противоположном направлении, чтобы принести еще воды.

    Немного поразмыслив, Виктор оделся, спрятал обгоревший рисунок за пазуху и направился в покои герцога - он решил узнать, что же, собственно, случилось этой ночью. Он застал герцога лежащим на неразобранной постели. Вокруг суетились слуги - они снимали со своего господина латы.

    Что и говорить, такое слуги видели впервые. Из всех сражений - а их на счету Карнелли было превеликое множество - он выходил без единой царапины на панцире, без единой ранки. Но сейчас панцирь был основательно изрублен, а местами даже пробит, и тонкие струйки крови вытекали из него.

    Увидев вошедшего Виктора, герцог устало улыбнулся и спросил:

    - Тебе не спится, мой прекрасный преемник и наследник? Опять дурной сон потревожил тебя? Ну ничего, отныне никакие полосатые зебры, никакие арлекины и рыцари не будут мешать тебе…

    И Виктор вдруг почувствовал, как на груди у него что-то зашевелилось - это рыцарь рвался в новый бой. Увы, лист бумаги, на котором он был нарисован, слишком крепко сидел за пазухой у нашего юного героя.

    Но, наконец, с герцога сняли латы. Лекарь тщательно промыл и перебинтовал каждую рану, слуги разобрали постель и уложили его высочество отдыхать. А он, прощаясь с Виктором, пожелал ему приятного сна и в заключение сказал:

    - Все будет хорошо, малыш! За ночь раны затянутся, и от них не останется даже следа. А утром нас ждет веселая охота - развлечемся на славу…

    Быстро пролетел остаток ночи, и на рассвете в лесах затрубил охотничий рог. И загонщики с собаками пошли поднимать дичь. А Виктор и Карнелли оседлали коней и поскакали в далекую дубовую рощу - в ней-то и был устроен загон.

    Когда они добрались до места, в загоне было уже немало живности. Карнелли взял в руки арбалет и первым же выстрелом уложил огромного лося. Вторым выстрелом - еще одного. Потом он убил несколько кабанов и принялся за оленей и косуль.

    Но вот, изрядно утомившись, он бросил арбалет на землю, а сам прилег у основания дуба - немного отдохнуть. Лежа в мягкой, душистой траве, вдыхая ее ароматы, он наслаждался покоем, как вдруг… ощутил на себе чей-то пристальный взгляд.

    Окинув взором кроны деревьев, он заметил затаившуюся в ветвях рысь. Да-да, крупную, пушистую рысь - это она неотрывно наблюдала за ним, пока он отдыхал в траве.

    Обрадовавшись столь неожиданной, столь роскошной добыче, Карнелли медленно поднялся с земли, весело подмигнул Виктору и снова взялся за арбалет. "Это будет достойный венец охоты", - прошептал он, прицеливаясь.

    Но рысь не стала дожидаться выстрела, она тут же спрыгнула с дерева и помчалась прочь. А Карнелли, Виктор и несколько егерей вскочили на коней и пустились в погоню. Долгой и изнурительной была эта погоня. Пятнистая кошка сновала меж деревьев, ловко пробиралась через заросли колючего кустарника, и всадникам уже не раз казалось, что они окончательно потеряют ее из вида.

    Но, наконец, лес кончился, и рысь помчалась по зеленой травянистой лощине в сторону невысокого, заросшего орешником холма, на вершине которого виднелись руины какой-то крепости.

    И герцог тотчас остановил коня.

    - Дьявол! - злобно воскликнул он. - Нам придется вернуться! Запомни этот холм, малыш. Это проклятое место, и держись подальше от него…

    Охота была явно испорчена. Возвращаясь домой, Карнелли не мог избавиться от чувства досады, все время ругался, проклинал и эту злосчастную рысь, и холм, и старую крепость на нем. Но вот, проезжая подлеском, он заметил какую-то старуху, собиравшую грибы. Заметил и, видимо, очень кстати - у него появилась прекрасная возможность сорвать свое зло на пожилом, беззащитном человеке.

    - Эй, слуги! - крикнул он. - Взять ее!

    - Кто позволил тебе собирать грибы в моих охотничьих угодьях? - строго спросил он старуху, когда ее схватили и поставили перед ним на колени. - Разве ты не знаешь, что за столь тяжкое преступление положена петля?

    Вволю излив свой гнев, он велел повесить ее здесь же, прямо в лесу. И люди герцога тотчас бросились выполнять приказ. Как ни просила она, как ни молила о прощении - все напрасно, герцог был непреклонен. И бедная женщина была бы неминуемо казнена, если бы за нее не вступился Виктор.

    И Карнелли смягчился.

    - Благодари моего прекрасного, моего добрейшего преемника и наследника, - снисходительно бросил он старухе. - Это единственный человек, которому я готов уступить и отменить уже объявленный приговор. Помни его великодушие…

    И кавалькада во главе с герцогом двинулась дальше, а перепуганная до полусмерти женщина побрела к своей хижине, что стояла неподалеку, на опушке леса.

    Вернувшись в замок, Виктор долго размышлял о том, что ему довелось увидеть и услышать во владениях герцога Карнелли, но так и не смог ничего толком понять. Все вокруг было настолько лживо, что разгадать истинный смысл происходящего не было никакой возможности. И не у кого было спросить. А вечером, перед сном он вновь услышал тихие голоса бриллиантов из драгоценной цепи, подаренной герцогом. В один голос они требовали, чтобы Виктор бросил нарисованного рыцаря в камин.

    - Как же вы мне надоели! - возмутился Виктор. - За что вы ненавидите мои рисунки? Что в них плохого?

    Он сорвал с себя драгоценную цепь и швырнул на пол. И она рассыпалась по звеньям, но при этом каждый бриллиант вдруг превратился в страшного, мохнатого паука-тарантула. Тарантулы разбежались по углам, по щелям и затаились кто где.

    В эту ночь Виктор не сомкнул глаз. Рано утром, еще до рассвета он решил расспросить ту самую старуху, которую недавно спас от петли. Спустившись в замковый двор, он оседлал коня и поскакал в лес.

    Через пару часов он был на месте. Вот и знакомый подлесок, и ветхая хижина на опушке. Наш юный герой нашел хозяйку хижины у костра - она готовила похлебку из травы.

    Увидев своего спасителя, бедная женщина со слезами на глазах принялась благодарить его. Но, когда он стал расспрашивать ее обо всех увиденных здесь чудесах, она лишь посетовала, что едва ли сможет помочь ему.

    - Имя герцога Карнелли окутано тайной, - сказала она. - И ни один из его подданных в эту тайну не посвящен. Единственный человек, которому она известна, - это старый колдун по имени Великий Маг. Он живет в крепости, что стоит на холме посреди ореховой рощи. Но это страшное место - сам герцог обходит его стороной.

    - Но почему? - удивился Виктор.

    - Многие побывали в гостях у Великого Мага, - ответила старуха, - да только никто из гостей не вернулся. Знай, добрый мальчик, что Великий Маг откроет тебе любую тайну, если ты сумеешь выиграть у него в кости. Но если ты проиграешь, то останешься у него навсегда…

    - Как жаль, что я не умею играть в кости! - с досадой в голосе сказал Виктор. - Я бы выиграл и узнал тайну герцога Карнелли.

    - Умение тебе не поможет, - возразила старуха. - Дело в том, что у Великого Мага колдовские кости. Но я выручу тебя, я дам тебе крохотную бутылочку со сладким маковым вином. Так вот, когда ты придешь в крепость к Великому Магу и вы начнете игру, найди способ отвлечь его внимание и урони одну-единственную капельку вина рядом с игральными костями - и сам увидишь, что получится…

    Тут старуха отыскала в своей хижине крохотную, размером с мизинец бутылочку и отдала ее Виктору. А он спрятал ее в карман, сел на коня и продолжил свой путь.

    Вот и знакомая лощина, и заросший орешником холм, и руины старой крепости. Сидя на коне, Виктор поднялся вверх по склону, через полуразрушенные ворота въехал в крепостной двор и внимательно оглядел все вокруг.

    И стены, и крыши окружавших его бастионов несли на себе разрушительную печать времени. Тут и там в кирпичной кладке зияли глубокие трещины, а черепица покрылась мхом и местами осыпалась. Даже гранитный настил двора порос травой, кустарником, а кое-где и мелкими деревцами.

    Виктор спешился и медленно прошелся по двору. В крепости было так пустынно и тихо - лишь редкие голоса птиц и стрекот кузнечиков нарушали царивший вокруг покой. И казалось, что здесь уже давным-давно никто не живет.

    Поднявшись по ржавой железной лестнице на крепостную стену, он еще раз огляделся вокруг и совершенно неожиданно приметил в оконном проеме одной из башен человеческую голову. Кто-то наблюдал за Виктором. "Может быть, это и есть Великий Маг?" - подумал он и направился к башне. Подойдя к ней, он открыл массивную, окантованную медью дверь и оказался в начале крутой винтовой лестницы. Пройдя вверх по ступеням, он уперся в другую, еще более массивную дверь, выкованную целиком из железа.

    Открыть ее Виктор не смог - видимо, она была заперта изнутри. Тогда он постучал в нее, потом еще и еще раз, но опять без толку. Постояв с минуту на месте, но так и не решив, что делать дальше, он вдруг услышал лязг засова. И дверь отворилась сама собой.

    Перед глазами нашего юного героя открылся роскошный зал, сплошь отделанный золотом и драгоценными камнями. В центре зала журчали хрустальные струи фонтана, вокруг него высились пальмы, и лианы, усыпанные цветами, вились по стенам. В огромных канделябрах, источая тончайшие ароматы, горело множество свечей. И диковинные птицы важно расхаживали по полу, выложенному плитками сапфира, алмаза и изумруда. Какой же контраст составляло убранство этого зала с ветхим обликом крепости!

    Но главной неожиданностью было другое: среди всей этой роскоши Виктор увидел молодую, красивую смуглянку в пестром шелковом платье. И он узнал в ней ту самую гадалку, которая когдато приходила к его дому и просила попить, а потом еще гадала на его ладони. Но как она могла здесь оказаться?

    Гадалка тоже узнала его.

    - Виктор? - удивленно спросила она. - Что привело тебя в эту крепость? Зачем ты здесь?

    - Я должен узнать тайну герцога Карнелли, - ответил он.

    - Но зачем? Разве тебе плохо живется у герцога? Разве тебе не хочется стать его наследником?

    - Боюсь, что мне придется унаследовать не только его богатства, - ответил Виктор, - но и его дела. Это меня и страшит…

    - Ах, вот как? - притворно удивилась гадалка. - Тебе не по вкусу дела герцога Карнелли? И поэтому ты хочешь узнать его тайну? В таком случае знай, малыш, что каждого мальчика, который попытается разгадать эту тайну, ждет смерть!

    И тут же гадалка превратилась в огромную змею.

    - Как жаль все-таки, что из тебя не получился наследник, - зловеще прошипела змея.

    Обнажив свои ядовитые зубы, она хотела было броситься на Виктора, но была остановлена чьимто строгим окриком. И в зал вошел седовласый старец в черном костюме - это и был Великий Маг.

    - С каких пор в моем доме убивают гостей? - возмущенно воскликнул он. - По какому праву?

    Движением руки он выпроводил змею из зала, приблизился к Виктору и, дружелюбно улыбнувшись, спросил:

    - Тебе и в самом деле нужно узнать тайну герцога Карнелли? В таком случае не угодно ли тебе сыграть в кости? Я дам тебе ровно три попытки и, если ты выиграешь хотя бы один раз, я открою тебе тайну Карнелли.

    - А если я проиграю?

    - Тогда ты останешься здесь навсегда, - объяснил хозяин крепости. - И ты станешь достойным украшением этого зала. Я превращу тебя в какуюнибудь занятную, красивую вещь - ну, например, в канделябр или люстру. А может быть, даже в пальму или павлина. Ну как, юноша, ты согласен с условиями игры?

    - Согласен, - ответил Виктор, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости, хотя от одной мысли о том, что его превратят в канделябр или павлина, мурашки по коже поползли.

    - Вот и прекрасно! - дружелюбно заключил Великий Маг и пригласил своего гостя к мраморному столику, стоявшему возле фонтана.

    Тут он вынул из кармана небольшой парчовый мешочек, высыпал из него на стол пять игральных костяшек и предложил начать игру.

    Взяв кости в руки, Виктор внимательно разглядел их, но не обнаружил ничего примечательного - кости как кости, пять черных кубиков с белыми точками на гранях.

    Наконец, он бросил их на столик - и выпало пять троек.

    - Ну что же, очень неплохо, - заметил хозяин крепости и в свою очередь бросил кости. И выпало пять четверок, и Виктор проиграл. - Не огорчайся, юноша, - примирительно произнес Великий Маг. - У тебя еще целых две попытки, вся игра впереди.

    Наш юный герой снова взял кости и бросил их на стол - и выпало пять пятерок!

    - Просто прекрасно! - заметил обладатель колдовских костяшек. - Это реальный шанс выиграть и узнать тайну герцога Карнелли.

    Однако, когда он сам бросил кости, выпало пять шестерок, и Виктор снова проиграл.

    - Ничего страшного, - с добродушной улыбкой произнес старый колдун. - Просто мне повезло чуточку больше, чем тебе. Не огорчайся, юноша, у тебя есть еще одна попытка…

    И Виктор снова взял кости, но потом вдруг положил их на стол и спросил:

    - А не найдется ли у вас чего-нибудь попить, гостеприимный хозяин? Могу ли я надеяться на чашку чая перед последней попыткой?

    - Нет ничего проще, - снисходительно согласился Великий Маг. - Мне будет приятно угостить тебя чаем. Тем более перед последней попыткой…

    Тут он взглянул на хрустальный шкафчик, стоявший в углу зала, и тотчас двери шкафчика открылись, и из него вылетели две фарфоровые чашки, два блюдца, две тарелочки, ложечки, чайник и, наконец, блюдо. Сами собой они встали на столик, чашки наполнились ароматным чаем, а на блюде выросла целая гора пирожных.

    Пользуясь тем, что внимание старика на какоето время было приковано к хрустальному шкафчику, Виктор незаметно достал из кармана бутылочку со сладким маковым вином, откупорил ее и уронил лишь одну-единственную капельку рядом с игральными костями. И тут же замер от изумления - из костяшек выскочили малюсенькие-премалюсенькие чертики и с жадностью присосались к сладкому маковому вину. Мгновение - и от капли не осталось и следа, а чертики шмыгнули обратно - в игральные кости.

    Тем временем Великий Маг взглядом придвинул к столику два раззолоченных кресла, и чаепитие началось. Честно говоря, нашему герою было не до угощения - из головы не выходила мысль о том, что его могут превратить в какую-нибудь достопримечательность крепости. Но делать было нечего, и он все же выпил пару чашек душистого чая, съел несколько пирожных. И игра продолжилась.

    Снова взяв кости, Виктор бросил их на стол - и выпали четыре четверки и одна пятерка, что очень удивило хозяина костяшек. Но он удивился еще больше, когда сам бросил кости - в этот раз выпали три единицы, двойка и тройка! И Великий Маг проиграл!

    - Дьявол! - озадаченно прошептал он. - Кости не слушаются меня! В чем дело?

    Он снова схватил их и снова бросил на стол - и в этот раз выпали три единицы, двойка и тройка. Еще один бросок - и опять то же самое. Тут он долгим, пристальным взглядом смерил своего гостя и зловеще, еле сдерживая свой гнев, спросил:

    - Уж не твоих ли рук это дело, о юноша? Уж не ты ли испортил мои игральные кости? Признавайся по-хорошему…

    - А если я не признаюсь?

    - Тогда судьба твоя будет ужасна. Я превращу тебя… в паркетную плитку и каждый день с утра до вечера буду ходить по тебе, топтать тебя каблуками.

    Или превращу в каминные щипцы - и ты будешь изо дня в день ворочать горящие головешки и страдать от их жара. Или возьму да превращу тебя…

    - Но и вам лучше не будет, - перебил его Виктор. - Игральные кости по-прежнему не будут вас слушаться. Но, если вы все же откроете мне тайну герцога Карнелли, то я со своей стороны сделаю так, что кости вновь будут в вашей власти.

    Выслушав своего гостя, хозяин крепости впал в задумчивость - ему предстояло сделать выбор между колдовскими игральными костями и одним из своих верных слуг, герцогом Карнелли. В итоге, поразмыслив с минуту-другую, он рассудил, что таких слуг как Карнелли у него не так уж и мало, а вот колдовские кости - только одни, и других уже не будет. Таким образом, выбор был сделан.

    - Хорошо! - заключил он. - Слушай меня внимательно. Знай, что Карнелли колдун. И его страшная тайна состоит в том, что ему обязательно нужно найти преемника, который продолжил бы его колдовское дело - иначе Карнелли ждет участь бешеного волка, вечного скитальца на этой земле. Так уж получилось, юноша, что выбор пал на тебя, именно поэтому ты и оказался во владениях герцога. И если ты не желаешь стать его преемником и наследником, то тебе достаточно просто вернуться домой, к родителям, и никакие колдовские чары не смогут тебя остановить…

    - И это все?

    - Да, это все, юноша. Но теперь и ты выполни свое обещание, сделай так, чтобы игральные кости вновь слушались меня.

    - Нет ничего проще, - ответил Виктор. - Для этого нужно выполнить два условия: во-первых, я должен беспрепятственно покинуть крепость, а вовторых, игральные кости должны лежать в полном покое до ближайшего утра - и они вновь будут в вашей власти.

    На том они и распрощались. Великий Маг остался в своем раззолоченном зале, он с нетерпением ожидал утра. А Виктор спустился в крепостной двор, оседлал коня и поспешил домой, к родителям.

    Через несколько дней он добрался до своего города и на том самом месте, где когда-то стоял его дом, нашел пепелище. Но самое главное состояло в том, что он разыскал родителей и наконецто смог обнять их после долгой разлуки. Родители рассказали ему о страшном пожаре, вспыхнувшем среди ночи, и о перепончатом чудовище, кружившем над огнем. Пожар вспыхнул внезапно, и дом выгорел буквально за несколько минут, но родителям удалось уберечь от огня первые рисунки Виктора: рыжего арлекина и полосатую зебру.

    - Жаль, что нам не удалось спасти и рыцаря, - сказали они. - Детская комната была охвачена пламенем, и рыцаря в ней почему-то не оказалось.

    - Рыцарь сражался с колдуном Карнелли, - ответил Виктор и с этими словами достал из-за пазухи обгоревший, пропахший дымом рисунок. - Рыцарь сделал свое дело, но теперь мой черед. Я должен увидеть Карнелли и высказать ему все, что я о нем думаю!

    Как ни возражали родители, как ни отговаривали сына, но он снова сел на коня и поскакал обратно, во владения герцога.

    И когда он, наконец, добрался до замка Карнелли, его взору предстала жуткая сцена дележа наследства герцога. Лучшие рыцари его высочества сражались насмерть. И это был уже не турнир, а самое настоящее побоище: тут и там в лужах крови лежали убитые, то и дело слышались пронзительные крики раненых и стоны умирающих. А победители тащили сундуки с золотом, шкатулки с драгоценными камнями, серебряную посуду - все то, чем был богат герцог. И никто не обращал на Виктора ни малейшего внимания - все были заняты дележом. Обходя стороной дерущихся рыцарей, Виктор вошел во дворец и направился вверх по лестнице, в покои его высочества. И здесь шла битва, и тоже за наследство.

    У двери, которая вела в покои Карнелли, Виктор, как ни странно, не обнаружил ни слуг, ни охраны. "Может быть, герцога нет в замке?" - подумал он. Но тут дверь неожиданно распахнулась, и из покоев его высочества вышел - кто бы вы думали? - волк! Да-да, старый, облезлый, но самый настоящий волк!

    Волк неровно дышал, ноги его дрожали, а из пасти свисали клочья пены. И что-то от герцога было в его страшном, тяжелом взгляде. Осмотревшись вокруг и увидев Виктора, он вдруг жалобно, пронзительно завизжал, словно его ударили плетью, и, испуганно поджав хвост, опрометью бросился прочь. Волк выбежал из дворца, проскочил через замковые ворота и умчался в сторону леса.

    А наш юный герой навсегда покинул владения Карнелли, вернулся к родителям, вместе с ними построил новое жилье и продолжил занятия живописью. И со временем из него получился настоящий художник.

    Но свои первые рисунки: полосатую зебру, рыцаря и арлекина он хранил как дорогую реликвию прошлого.

    Вот и вся история. В заключение лишь добавлю, что Виктор редко вспоминал о герцоге Карнелли и его наследстве. Наверное, нашему живописцу было просто не до этого - он писал картины.

    Я расскажу вам историю, которую сам услышал в детстве. Произошла она в одном старом-престаром королевстве, которого давно уже нет на карте Европы. Но известно, что его столицей был город Хаффенберг, а правил там в мире и благополучии король Клаус.

    Так вот, на окраине Хаффенберга в крохотном домике жила прачка с сыном, мальчиком лет десяти по имени Фантеркок. Труд прачки не из легких, а заработки не велики, потому и жили они в бедности. Фантеркок был заботливым сыном, старался помогать маме, а в свободное время любил играть с друзьями в разные мальчишечьи игры. Шумной гурьбой дети часто бегали на ярмарку, где продавалась всякая всячина и было на что поглазеть. Одна лавка кукольника чего стоила. И каких только игрушек там не было, но за каждую из них требовали денег.

    Правда, Фантеркок иногда сам делал кукол - вырезал их из дерева. Несмотря на свою простоту, эти самоделки нравились всем его приятелям, а еще больше - девчонкам. Случалось, он даже менял их на разные редкие вещи, такие, как старый наконечник стрелы, мушкетная пуля и другие ребячьи драгоценности.

    Однажды он пошел с мамой, чтобы помочь ей отнести заказчикам выстиранное и отглаженное белье. На улице их обогнала большая серая карета, запряженная четырьмя конями, а из ее окошечка выглянула старушка. Вроде бы обычная старушка, но какой у нее был нос! Ручаюсь, что за всю свою жизнь вы такого огромного носа не видели.

    - Ого, ну и носище, - тихонько сказал Фантеркок. Кто бы мог подумать, что сквозь стук колес и цоканье шестнадцати подков старушка услышит его слова. Она велела кучеру остановить коней, высунула голову из кареты и голосом, полным гнева и обиды, спросила:

    - Как смеешь ты, мальчишка, лгать, будто бы у меня - какой-то носище?

    - Простите его, бабушка, - ответила за Фантеркока мама, - ведь он еще маленький, он не хотел вас обидеть.

    - Маленький? Так пусть же и останется маленьким навсегда!

    Карета сорвалась с места и исчезла в клубах пыли. Домой они вернулись с тяжелым чувством, из головы не выходили злые слова старухи. Но жизнь шла своим чередом. Фантеркок увлекся вырезанием деревянных кукол, а мама иногда находила время, чтобы из разных лоскутков шить им наряды.

    Однажды зимой, незадолго до рождественских праздников, мама заболела. Она не могла стирать и гладить белье, а ведь дома совсем не было денег. Тогда Фантеркок решил пойти на праздничную ярмарку и попытаться продать хотя бы пару игрушек, чтобы купить лекарство и что-нибудь из еды. Он взял корзину, положил туда девять самых лучших своих кукол, потеплее оделся и вышел из дома.

    Уже смеркалось, на ярмарке было шумно и многолюдно, повсюду продавались праздничные подарки. И Фантеркок, подражая бывалым продавцам, звонким мальчишечьим голосом предлагал дамам и господам купить игрушки. Вначале, как он ни старался, ничего не получалось. Но вот к нему подошли молодой почтальон и его жена. Им не верилось, что мальчишка в заплатанной одежде сам делает такие занятные фигурки. "Уж не украл ли он их где-нибудь?" - подумал почтальон. Но когда Фантеркок рассказал, почему он вынужден торговать куклами, молодые супруги купили у него деревянную лошадку и всадника, бравого усача с яркой кокардой на шлеме. И представьте себе, через пару часов он все продал и радостный, возбужденный своим неожиданным успехом, побежал домой.

    - Мама, мама! Смотри, сколько у нас денег!

    Теперь я смогу зарабатывать, и мы заживем лучше, правда? - с этими словами он буквально влетел в дом, тут же достал из кармана и выложил на стол с полтора десятка медных монет. Мать была рада за сына. "Может, и правда, он в самом деле станет настоящим кукольником, не останется без куска хлеба?" - думала она. А Фантеркок уже начал мечтать о том, что у него будет целая мастерская с подмастерьями и, может быть, даже собственный магазин.

    Утром он купил курицу, каравай свежего хлеба, кувшин молока и лекарство, а когда сварил бульон, перетопил молоко и позвал маму к столу, ей, кажется, от одной сыновней заботы уже стало лучше. Потом принялся за работу. Новых кукол тоже удалось продать, и на вырученные деньги Фантеркок купил инструменты: стамеску, пилку и сверло.

    Поправившись, мама уже реже бралась за стирку, но зато много времени тратила на кукольные наряды, а яркие лоскутки для их изготовления можно было дешево купить у любого портного.

    Фантеркок делал самые разнообразные игрушки, но наибольшим спросом покупателей пользовались деревянные солдатики и всевозможные зверюшки на колесиках: лошадки, кошки и так далее. Постепенно он овладел искусством резьбы по дереву, научился подбирать краски и ткани для кукольных костюмов. Вместе с мамой он любил пофантазировать, придумывать что-нибудь новое, оригинальное. Они стали жить веселее, а за работой часто напевали какую-нибудь песенку.

    Через пару лет Фантеркок стал известным человеком на ярмарке, и стоило ему появиться там со своей корзиной, полной игрушек, как покупатели обступали его со всех сторон.

    Только вот беда: мать заметила, что Фантеркок начал горбиться, редко поднимал голову, а друзья обогнали его в росте. "Выпрямись, сыночек, - говорила она, - не горбись. Смотри, какие статные гвардейцы у короля, как высоко они держат голову. Старайся, чтобы и у тебя осанка была не хуже". Но оказалось, что на спине у мальчика появился крохотный горб, который, хоть и медленно, но продолжал расти. Несколько лекарей пытались вылечить Фантеркока, но у них ничего не получилось. А один старый лекарь, спасший жизнь многим жителям города, переворошил все свои книги и предположил, что причина болезни Фантеркока - злое колдовство королевы Серой горы, против которого медицина бессильна, а избавить от него может единственный человек на свете: добрый король Густав. "Да только вся беда в том, - вздохнул лекарь, - что никто не знает, где его искать и есть ли он вообще на свете…"

    Да, о короле Густаве слыхали многие. Говорили, что он и не волшебник даже, а просто человек с добрым сердцем… Вот только никто его не видел. Кто говорил, что он давным-давно умер, кто - что еще не родился, а одна старуха ведунья утверждала, что король Густав существует - и даже живет в Хаффенберге, но он… еще мальчик.

    Попробуй, пойди разыщи его, этого короля Густава. Но жизнь продолжалась. И Фантеркок, как и прежде, мастерил игрушки, а мама их наряжала.

    Однажды дети важного придворного чиновника, советника короля, услышали от своего слуги о маленьком мастере и его занятных куклах. В подтверждение своих слов слуга принес купленного у Фантеркока деревянного крокодильчика. Это была забавная игрушка. Потянув зеленого хищника за короткий гребенчатый хвост, можно было открыть его зубастую пасть. А если отпустить хвост, то челюсти захлопывались с такой силой, что могли колоть орехи. Дети были в восторге от такой вещицы, а слуга снискал расположение своего господина.

    Вскоре к Фантеркоку пришел посыльный. Он пригласил его в дом советника и порекомендовал взять с собой только самые лучшие игрушки.

    Точно в назначенное время Фантеркок пришел со своей корзиной, тщательно вытер ноги и дернул бронзовую рукоятку звонка у входной двери. Слуги впустили его, пригласили в гостиную, где предложили сесть и ожидать хозяйку.

    Удобно устроившись в огромном мягком кресле, он с интересом рассматривал резную мебель, ковры и многое другое, чего никогда раньше не видел. Но вот неожиданно открылась дверь, и в гостиную вошли жена советника с дочерью. Следом за ними вбежал и сын советника, бойкий мальчуган лет четырех, который сразу же спросил: "А где игрушки?"

    Фантеркок встал и поклонился.

    - Здравствуй, - приветливо сказала хозяйка. - Так ты и есть тот юный кукольник? Ну что же, давай посмотрим, что ты принес.

    Но дети, увидев куклы, уже начали вынимать их из корзины и ставить на стол. Они даже немного заспорили между собой, кому какая игрушка достанется. Хозяйка дома, внимательно рассмотрев каждую вещь, спросила о цене.

    - Я даже не знаю, - нерешительно ответил Фантеркок, - на ярмарке мне дают за куклу однудве медные монетки…

    Она от души рассмеялась и заметила, что всегда ценила скромность, но сейчас он не на ярмарке, к тому же у нее нет ни одной медяшки. С этими словами жена советника достала из кошелька и положила на стол аж целый золотой. А Фантеркок растерялся - золотую монету, целых пять крон, он видел впервые в жизни.

    - Возьми. Ты заслужил, твои куклы действительно славные, - сказала она. - Но постарайся сделать для нас что-нибудь необычное. И знаешь, будет лучше, если у тебя появится другая одежда.

    Зайди завтра к прислуге, тебя отведут к портному и башмачнику, а я расплачусь с ними.

    На этом они расстались. Фантеркок, размахивая от радости корзиной и крепко сжимая в кулаке золотой, бежал по улицам Хаффенберга домой, к маме. Она очень обрадовалась такому солидном заработку. "Уж теперь мой сыночек точно не пропадет", - думала она.

    Через несколько дней у Фантеркока появились новый костюм чистого сукна, крепкие башмаки и мягкая фетровая шляпа, надев которые, он почувствовал себя уже не мальчишкой, а настоящим мастером, признанным семьей самого советника его величества короля. Чувство успеха прибавляло силы в работе. Теперь не нужно ходить на ярмарку и продавать кукол, радуясь каждой вырученной медной монетке. У него появился заказчик, о котором можно только мечтать.

    Фантеркок работал полмесяца и сделал для сына советника морского дракона, который извивался, как живой, а еще кораблик, капитана и трех матросов. Для деревянных матросов была сшита форма: красные брюки, белые куртки и шапочки, а для капитана - еще и плащ. На белых парусах судна ярко выделялись большие синие кресты. А для дочери советника Фантеркок сделал двух пупсиковшутов: девочку и мальчика. Голова, руки и ноги деревянных человечков были соединены с туловищем пружинками, незаметными под одеждой, сшитой из разноцветных кусочков блестящего, тонкого шелка. Достаточно было взять такую игрушку в руки, как она начинала размахивать руками и кланяться. Глядя на лица шутов и их суетливые движения, просто невозможно было удержаться от улыбки.

    Поздно вечером Фантеркок закончил работу, а утром тщательно завернул каждую игрушку в лоскут ткани и положил в корзину. Попрощавшись с мамой, он направился к дому советника.

    Вот и парадный подъезд. Стоявший у дверей слуга приветливо встретил Фантеркока и распорядился, чтобы господину советнику доложили о прибытии мастера-кукольника.

    А в это время вся семья советника была занята завтраком. Лишь только-только подали горячее, как в столовую комнату бесшумно вошел лакей, приблизился к своему господину, поклонился и тихо доложил, что мастер принес заказанные игрушки. Тот спокойно ответил: "Пусть подождет, а игрушки мы посмотрим после завтрака". Лакей вышел, но дети, услышав ответ отца, в один голос принялись твердить, что они уже сыты. "Порядок есть порядок, - строго сказал советник, - и не годится из-за игрушек бросать завтрак". Но его сын, своенравный мальчишка, заупрямился, начал спорить с отцом, а в конце концов расплакался, выскочил из-за стола и убежал вниз, к Фантеркоку. Фантеркок не мог запретить ребенку рассматривать игрушки, а слуги не имели права силой вернуть мальчика за стол. И когда рассерженная мать пришла за ним, малыш уже устроил битву моряков с драконом прямо на полу, в окружении почтительно вытянувшихся слуг. Фантеркок в это время объяснял, как следует ставить паруса, если корабль пустить в плавание в озере или, скажем, в бассейне.

    Жена советника хотела увести сына и сделать ему самое серьезное внушение, но, увидев его радостное, возбужденное лицо, тут же передумала. Она лишь слегка пожурила его, но при этом и приласкала, нежно обняла свое дитя. А сын пообещал, что так больше не будет. Итак, конфликт был исчерпан, слуги облегченно вздохнули, а нашего кукольника вскоре пригласили в гостиную. Хозяин дома вместе с женой и детьми внимательно рассмотрел игрушки, похвалил мастера и наградил его десятью кронами золотом. Кроме того, господин советник высказал мысль, что если бы все подданные его величества короля Клауса были столь добросовестны в своем труде, то его королевству во всем мире не было бы равных. Конечно, это была всего лишь шутка, но слышать ее было приятно.

    После этого случая прошло почти три года. Фантеркок уже не раз бывал в доме господина советника и стал желанным посетителем.

    Однажды шестилетний принц побывал в доме советника и увидел там множество занятных игрушек. Они ему так понравились, что он даже пожаловался отцу, что у него, принца, таких нет, а в доме советника - полным-полно. Король Клаус успокоил сына и пообещал, что восстановит справедливость. Он тотчас вызвал советника и расспросил его о мастере, который делает столь забавные и оригинальные вещицы. Потом король немного подумал и отметил, что в замке есть и придворный портной, и придворный пекарь, и лекарь, а вот придворного кукольника нет. "Не следует ли исправить этот недостаток?" - спросил он советника. Тот, конечно же, выразил свое восхищение мудростью короля, которая проявила себя и в решении этого важного вопроса. Лично от себя он поручился за Фантеркока и заверил короля, что этот молодой человек достоин столь высокого назначения.

    Вскоре Фантеркок был вызван к очень-очень важному чиновнику, самому начальнику королевской канцелярии, который объявил ему, что с этого дня он назначается на должность придворного кукольника с жалованьем, которое просто не укладывалось в голове юного мастера: аж полторы тысячи крон золотом в год. Но Фантеркок был строго предупрежден о том, что отныне не имеет права продавать или дарить кому-либо сделанные игрушки. Все до единой он обязан сдавать господину Крюгеру, управляющему хозяйством, потому что теперь эти куклы будут являться собственностью его величества короля.

    На следующий день Фантеркок явился к своему непосредственному начальнику, раздражительному, крикливому и толстому-претолстому господину Крюгеру. К счастью, Крюгер был в хорошем настроении, поэтому встретил его приветливо, познакомил с трудившимися в замке мастеровыми людьми, дал массу разных советов и наставлений.

    Вскоре Фантеркок и его мама перебрались в новый дом и принялись за работу в прекрасной мастерской, о которой можно было только мечтать. Древесину для игрушек Фантеркок теперь выбирал на складе, в хозяйстве господина Крюгера. Если же там не оказывалось материала нужного качества, то господину придворному кукольнику достаточно было лишь ткнуть пальцем в подходящее дерево в лесу, а дворцовые лесорубы мигом рубили дерево и распиливали его на части, причем именно так, как требовал Фантеркок. Вот каким важным человеком он стал!

    Уже через десять дней он принес управляющему шесть ярко раскрашенных птиц, сделанных из тонких кленовых пластинок. Эти игрушки были устроены таким образом, что могли долго кружить в воздухе, если пустить их в полет с какого-нибудь возвышения.

    Когда кленовые птицы попали в руки детей короля, они тут же принялись пускать их из окон дворца. Птицы летали над дворцовой площадью, приземляясь то на камни мостовой, то на крыши домов, а одна из них, поднятая восходящим потоком воздуха, долго парила над замком, а потом даже перелетела через крепостную стену. Лишь после долгих поисков ее нашли в ветвях старого дерева. Ох, и пришлось же побегать дворцовой страже за этими птицами, чтобы принц и принцесса могли вволю развлечься.

    А в это самое время король Клаус совещался со своими приближенными по очень важным государственным делам. Отвлеченный шумом, он спросил, что за суета творится в замке и почему слуги лазают по деревьям и крышам. Узнав в чем дело, он закрыл заседание и пошел к детям. Ему было приятно наблюдать веселую игру с птицами, и, хотя сам он давно вышел из детского возраста, все же не удержался и запустил одну из них, да так удачно, что она долго-долго летала над дворцом. "Да, не зря я учредил должность придворного кукольника", - подумал король. Так он еще раз убедился в своей мудрости и правильности принимаемых решений.

    А Фантеркок уже трудился над другими игрушками. Работал он с большим желанием, увлеченно, иногда даже ночью брался за инструменты, если в голову приходила какая-нибудь новая идея.

    Всего лишь за год он сделал для принца и принцессы целую коллекцию занятных безделушек, и, несмотря на свой возраст, стал уважаемым человеком в замке. Однажды он задумал сделать к дню рождения принцессы несколько пляшущих человечков. Подходящего материала на складе не оказалось, поэтому рано утром Фантеркок отправился в лес.

    Долго бродил он по лесу, а к полудню обнаружил в чащобе родник. И очень кстати, так как день был жаркий и наш господин придворный кукольник изрядно устал. Он решил немного отдохнуть, а заодно и пообедать взятыми из дома бутербродами. Прекрасным дополнением к ним были и вкусная, чистая родниковая вода, и черника, заросли которой окружали родник со всех сторон.

    Но стоило ему прикоснуться губами к воде, как где-то рядом послышался негромкий женский голос. Подняв голову, Фантеркок увидел лесную фею. Она спрашивала, что привело его сюда, в эту чащобу. Когда он рассказал о цели своего хождения по лесу, фея вдруг спросила, отчего он так горбится, не болен ли. Фантеркок рассказал о встрече с длинноносой старухой, ехавшей в серой карете, и фея подтвердила, что эта старуха в самом деле колдунья, известная как королева Серой горы, и теперь вряд ли кто-нибудь сможет расколдовать Фантеркока.

    Фее было жаль юного мастера, поэтому она решила хоть чем-то помочь ему и отвела Фантеркока к засохшему, но крепкому дубу. "Это волшебное дерево, - сказала она. - Сделанные из него игрушки оживут, если тебе будет грозить опасность. Они защитят тебя и помогут в беде".

    С этими словами фея исчезла, словно растворилась в воздухе. А он все же съел свои бутерброды и пошел домой, стараясь хорошо запомнить дорогу. Но утром снова отправился в лес, чтобы отпилить от дерева лишь один сук, которого хватило бы примерно на два десятка кукол. Когда в мастерской Фантеркок очистил древесину от коры и стал распиливать на заготовки, он убедился в ее высоком качестве, так что заранее был уверен в том, что игрушки будут прочными и изящными.

    Работа спорилась. Уже через несколько дней были готовы пять пляшущих человечков в нарядных костюмах и клоун. Управляющий похвалил мастера. Скоро во дворце состоялся живописнейший бал. Нашего мастера не было на празднике, его не пригласили, зато его куклы были там, причем на самом видном месте, рядом с принцессой.

    Через несколько дней после бала управляющий зашел к Фантеркоку, который в это время маленьким рубаночком обрабатывал заготовки. Увидев своего начальника, Фантеркок прекратил работу и поклонился. А тот, как-то странно улыбаясь, оглядел все вокруг и неожиданно сказал: "Знаешь что, малыш, мне нужна хорошая, занятная игрушка, наподобие вот этой лошадки. Она просто прелесть, просто прелесть, хе-хе… Видишь ли, неделю назад я купил новый, прекрасный особняк. И хочу украсить гостиную какой-нибудь занятной деревянной безделицей. Я думаю, ты не против того, чтобы в моем доме была одна из твоих игрушек…" Фантеркок вежливо ответил, что и так обязан все игрушки отдавать ему, Крюгеру, но все они - собственность короля, и только король может разрешить управляющему взять деревянную лошадку домой. Тогда, изобразив на лице удивление, Крюгер напомнил Фантеркоку, что его судьба во многом зависит от добрых отношений с начальством и мастеру лучше не спорить с управляющим. А Фантеркок ответил, что вовсе и не спорит, но твердо знает, что игрушки принадлежат его величеству королю Клаусу, об этом ясно сказал сам начальник королевской канцелярии. "Ну хорошо, хорошо, дорогой мой Фантеркок! Теперь я убедился в том, что ты точно знаешь свои обязанности и строго их выполняешь. Я ведь только хотел проверить тебя. Да, именно - проверить", - угрюмо заключил Крюгер и скроил на своем лице подобие улыбки, хотя было видно, с каким трудом он скрывает раздражение. Тут он повернулся на каблуках, мгновение постоял спиной к Фантеркоку и быстрыми шагами вышел из мастерской.

    После разговора с Крюгером работа не ладилась, рубанок шел неровно, а в руках не было прежней уверенности. А все потому, что на душе было беспокойно. Среди мастеров управляющий пользовался дурной славой. Фантеркок не раз слышал, что если уж Крюгер разозлится на кого-нибудь, то рано или поздно найдет способ навредить человеку - такой уж он был злопамятный.

    Однажды принцу и принцессе захотелось посмотреть, как работает придворный кукольник. Ведь интересно узнать, как из безжизненных деревяшек получаются пляшущие человечки, прыгающие лягушки и скачущие лошадки. Вскоре маленькая карета, запряженная парой белых пони, отвезла детей короля к дому придворного кукольника. Для Фантеркока и его мамы визит столь высоких особ был огромной неожиданностью, они даже растерялись, не зная, что и предложить гостям. А дети с интересом осматривали мастерскую и задавали юному мастеру столько вопросов, что он не успевал отвечать. Кроме того, принц попросил его сделать целый взвод солдатиков и четыре маленькие пушечки, а принцесса - игрушечный дворец с мебелью, да так, чтобы можно было переставлять мебель и передвигать человечков, обитателей дворца. Фантеркок пообещал все это обязательно исполнить, а гости попрощались, сказали, что приедут еще раз, сели в карету и уехали.

    И действительно, через несколько дней они снова навестили Фантеркока, потом - еще и еще раз. Им нравилось бывать в доме кукольника, хотя королева не одобряла этих визитов. Она считала, что членам королевской фамилии не пристало бывать в гостях у простолюдина да еще проводить время среди верстаков и тому подобных предметов. Но ее терпению пришел конец, когда принц попробовал сам распилить деревянный брусочек и поцарапал палец на левой руке. Она сочла поведение мастера дерзким: мало того, что он вовлекает детей в недостойные занятия, так еще и сделает их калеками.

    - А вдруг мой сын не просто поцарапал бы пальчик, - рассуждала она, - но и вовсе его отпилил? Ведь все могло случиться!

    Она немедленно вызвала управляющего и потребовала, чтобы он вразумил кукольника, а если сочтет необходимым, то и наказал его.

    Крюгер, конечно же, воспользовался этим случаем, чтобы припомнить Фантеркоку историю с деревянной лошадкой, и приказал высечь его розгами, да еще на неделю посадить на гауптвахту. А королеве с удовольствием доложил, что горбатый уродец примерно наказан и впредь ему будет неповадно. Весь остаток дня Крюгер был в прекрасном настроении: во-первых, он угодил королеве, а во-вторых, отомстил упрямому мастеру. Честно говоря, солдаты дворцовой охраны, которым было приказано высечь Фантеркока, лишь делали вид, что бьют его. Они от души жалели доброго парня, к тому же страшно не любили этого противного господина Крюгера. Тем не менее Фантеркок не мог смириться с унижением и несправедливостью и, отбыв на гауптвахте назначенную Крюгером неделю, решил вернуться с мамой на окраину города, в родную лачугу.

    А во дворце стали происходить странные вещи. Однажды ночью охране, совершавшей обход здания, послышалось, будто бы в одном из залов тихо, но звонко, отчетливо цокают копыта лошади. Было слышно, что лошадь то скачет рысью, то переходит в галоп. Стараясь не шуметь, солдаты приблизились к закрытым дверям. Сквозь толстую дубовую дверь доносились какие-то тоненькие голоса и тихое ржание коня. Бравые гвардейцы были не робкого десятка, но тут им стало не по себе. Однако делать нечего, надо же было узнать, что там происходит. Перекрестившись, они потихоньку открыли дверь и осторожно вошли в зал - и никого там не нашли… Окна были плотно закрыты, на диване сидели четыре деревянные куклы, а рядом с камином стояла маленькая игрушечная лошадка. "Господи, не иначе как нечистая сила", - рассудили гвардейцы, быстренько вышли, а дверь закрыли на замок. С нечистой силой лучше не связываться, поэтому они даже не стали говорить об этом случае своему капитану, хотя и были обязаны докладывать обо всех происшествиях.

    Теперь почти каждую ночь обитатели замка слышали странные тоненькие голоса, и прислуга решила, что во дворце завелись домовые. А однажды произошло нечто и вовсе немыслимое: поднявшись утром с постели, королева увидела на двери спальной комнаты неровную надпись: "Королева - злая и жестокая". Боже, если бы вы видели ее! Порывы гнева сменялись потоками слез, в общем, ей было очень-очень плохо. Придворный лекарь прописал королеве полный покой и валериановые капли, хотя пользы от такого лечения было мало.

    Жандармы тщательно изучили надпись и пришли к выводу, что она сделана ребенком, причем с помощью обычного уголька из печи или камина. Но детей, кроме принца и принцессы, во дворце не было, поэтому тайна преступления так и не была раскрыта, а начальник жандармерии получил от его величества короля большой нагоняй.

    Не успела королева оправиться от нервного потрясения, как через несколько дней, незадолго до рассвета, точно такая же надпись была обнаружена охраной прямо на большом зеркале в бальном зале дворца. Жандармы обыскали буквально каждый закуток, все кладовки, гардеробы, кухню и другие помещения, но опять никого не нашли. Тогда начальник жандармерии решил лично все осмотреть. И представьте себе, старый, опытный служака обратил внимание на одну, вроде бы пустяковую, вещь: рядом с зеркалом сидел маленький деревянный клоун, а на его ярком шелковом костюмчике были отчетливо заметны пылинки золы. И пальчики правой руки, эти крохотные розовые пальчики, испачканы углем. До начальника жандармерии, конечно, уже не раз доходили разговоры прислуги о странных тоненьких голосах, раздающихся по ночам во дворце, но сейчас все это обретало совершенно новый смысл. "Неужели эта надпись - дело рук куклы?" - подумал он. К тому же ему показалось, что клоун смотрит на него живыми глазами. Представьте себе, маленькими, но совершенно живыми глазами! О Боже, страх сковал старого сыщика. Взять игрушку в руки он побоялся. Тогда он позвал из коридора первого попавшегося жандарма и тихотихо прошептал ему: "Вот что, приятель, возьмика ты этого клоуна и брось в камин, а мы посмотрим, что из этого получится". Ничего не подозревавший служака, удивленный таким приказом, подкрутил свои огромные усы, пожал плечами, взял клоуна в свою широченную ладонь и бросил в камин, где с вечера тлели угли. Но тут произошло такое, что жандарм подпрыгнул чуть не до потолка, а у его начальника ноги затряслись мелкой дрожью: упав в камин, маленький человечек тут же вскочил на ноги, а затем, перепрыгивая через горячие головешки, добежал до задней стенки камина и стал карабкаться вверх по дымоходу.

    - Сюда! Все - ко мне! - срывающимся голосом кричал начальник жандармерии.

    Прибежавшие солдаты не сразу поняли, что здесь произошло, но когда попытались достать убежавшую игрушку, было уже поздно. Из дымохода слышался веселый голос клоуна. Он на ходу сочинял и звонко читал стихи-дразнилки:

    Вы за королеву злую,

    Что не спит в постели,

    Деревяшечку живую

    Сжечь дотла хотели.

    Но я спасся от огня,

    Дяденьки усатые.

    Не достанете меня,

    Черти полосатые.

    - Рано радуется, - проворчал главный жандарм. - Из дымохода он может выбраться только на крышу. Вот там-то пуля его и достанет!

    Дворец окружили поднятые по тревоге стрелки лейб-гвардии, а вскоре в вышине, на самом гребне крыши, показалась крохотная фигурка клоуна, трудно различимая в утреннем полумраке. Началась стрельба из мушкетов. Сквозь грохот выстрелов слышались лязг спусковых механизмов, звон шомполов и отрывистые команды: "Зар-ряжай! Прицел р-ровнее! Пли!" Стремительно летели вверх пули, а вниз - осколки вдребезги разбитой черепицы. Но, когда пальба прекратилась и пороховой дым рассеялся, найти клоуна так и не смогли, он исчез…

    А днем прислуга обнаружила пропажу еще нескольких кукол. Как вы уже догадались, это были куклы, сделанные из древесины волшебного дуба. Спасаясь от расправы, они сбежали из замка.

    Уже через час после этого Фантеркок был арестован и заточен в камеру для самых опасных преступников, расположенную в высокой башне. Вход в башню охраняли жандармы. В камере было единственное узенькое окошечко, но и в нем - решетка. Наш юный мастер не выдал секрет волшебного дерева, и никто не мог доказать его вину во всей этой истории. Тем не менее, участь Фантеркока была ужасна, он понимал, что из башни его уже никогда не выпустят.

    Однажды ночью, когда над городом гремела гроза и лил ливень, Фантеркок проснулся от осторожного стука в дверь камеры и увидел торчавшую из-под нее металлическую пилку. Перепилив замок, он открыл дверь. На ступенях лестницы стояли солдатики, клоун и другие куклы, сбежавшие из дворца. Они принесли длинную, крепкую веревку. Перепилив и оконную решетку, Фантеркок прижал к себе своих маленьких спасителей и выбрался из башни. Больше всего на свете ему хотелось побежать домой, к маме, но он понимал, что там его сразу найдут. И он поспешил в сторону леса, чтобы спрятаться от жандармов.

    Наконец-то он углубился в темный, мокрый лес. К утру дождь кончился. Утомленный и мокрый до нитки, Фантеркок наконец решил немного отдохнуть, устроившись у основания могучей ели. Пока он спал, игрушки собрали ягоды черники, малины и земляники, чтобы он хоть немного подкрепился. Вот такие заботливые были у него друзья!

    Наш юный кукольник сразу и не подумал, как долго ему придется прятаться в лесу. Возвращаться домой было нельзя - это означало неизбежный арест и тюрьму. А выйти из леса и жить под чужим именем тоже опасно - больно уж приметная была у него фигура. Вот так и получилось, что он прожил в лесу почти шесть лет. И находился бы там еще неизвестно сколько, если бы снова не встретил уже знакомую фею.

    Узнав о том, что с ним случилось, она только вздохнула.

    - Едва ли я смогу тебе помочь, - печально сказала она. - Вот если бы удалось освободить тебя от заклятия королевы Серой горы… Но только кому это по силам? Ведь она боится лишь одного человека на свете: доброго короля Густава. Правда, никто никогда его не видел, никто даже не знает, где его владения. Да и вообще, может быть, такого короля и нет на белом свете, а разговоры о нем - просто вымысел.

    - А если мне самому попытаться найти колдунью? - спросил Фантеркок.

    - Вряд ли ты добьешься своего, даже если найдешь ее, - ответила фея. - Кроме того, попасть в ее владения не просто. Дорога туда пролегает через Синий лес, Черное болото и тайный лабиринт, полный опасностей.

    Но Фантеркок все же решил добраться до колдуньи и попросил фею приглядеть за игрушками.

    Он взял с собой только клоуна, чтобы веселее было в пути. А фея на прощание подарила ему маленький мешочек с волшебными ягодами облепихи. Съев одну ягодку, можно было на несколько минут стать невидимым.

    Прощаясь с куклами, Фантеркок поцеловал и приласкал каждую из них. Грустно было расставаться со своими маленькими спасителями. А они молчали, как и положено деревянным игрушкам, ведь именно сейчас Фантеркоку не грозила беда, он не нуждался в помощи и защите. Только крокодильчик чуть-чуть скривил свою зубастую мордочку и грустно посмотрел глазами-бусинками. А у стройной танцовщицы, одетой в пестрый восточный наряд, на щеках блеснули две крохотные слезинки. Остальные куклы стойко перенесли расставание, хотя очень беспокоились за Фантеркока, большинство из них считали его своим отцом, а некоторые старшим братом. Фантеркок попрощался с феей, еще раз улыбнулся оставшимся с ней игрушкам и направился в сторону Синего леса.

    Долго брел Фантеркок по дебрям Синего леса. Все сильнее чувствовался тяжелый запах болотной воды. Гнилой валежник крошился под ногами, впереди слышалось громкое, разноголосое кваканье лягушек. "Наверное, это Черное болото", - подумал он. Как и где искать вход в лабиринт, он не знал, но продолжал идти вперед. Несколько раз он проваливался в болотную жижу и всерьез подумал, что не выберется из трясины.

    Вдруг ему показалось, будто за пазухой, где лежал клоун, раздается редкое, тихое кваканье. Он достал своего маленького попутчика и с удивлением обнаружил, что в кармашке его шутовского костюмчика кто-то действительно квакает. Оказалось, там была крохотная деревянная лягушечка. Она-то и подала голос, опасаясь, что ее папа утонет в Черном болоте, - она считала себя доченькой Фантеркока.

    Лягушечка спрыгнула с руки своего "папочки" на ближайшую кочку и принялась громко квакать, насколько позволяло ее маленькое горлышко. Скоро вокруг нее собралось много болотных лягушек, и у них, судя по всему, завязалась очень интересная беседа. Правда, Фантеркок ничего не понял из их разговора, так как не знал лягушачьего языка. Наговорившись со своими подружками, "доченька" узнала много полезного.

    Дальше идти было нельзя - сплошная топь. Чтобы добраться до входа в лабиринт, нужно вернуться назад и пройти вдоль болотного ручья. Кроме того, лягушки рассказали, что вход в лабиринт стережет Рыжая ведьма. Впрочем, она не такая уж и злая, постоянно чихает и кашляет, к тому же все время жалуется, что лишена приятного общества, даже пошутить не с кем.

    Делать нечего, пришлось возвращаться назад. В конце концов Фантеркок пришел к небольшому островку, окруженному густыми зарослями камыша. Несколько оживляя унылый болотный пейзаж, там росли осины и две маленькие березки. Пробираясь через камыши, Фантеркок услышал чиханье и кашель Рыжей ведьмы, а вскоре и увидел ее. Сухая, скрюченная фигурка примостилась на пеньке у самой воды. Давно не знавшие гребня огненнорыжие волосы спутались и свисали до земли. Конечно, ведьма давно почуяла приближение путника, но как ни в чем не бывало продолжала что-то бормотать себе под нос… Фантеркок остановился, не решаясь идти дальше. А старуха изобразила улыбку и, стараясь быть поласковее, позвала:

    - Иди сюда, не бойся. Здесь сухо. Я угощу тебя клюковкой, ее тут вон сколько.

    Нашему кукольнику не нужна была клюква, но он принял приглашение, поприветствовал хозяйку острова и справился о здоровье. Предложив гостю присаживаться на лежавшее рядом бревно, ведьма посетовала на частые простуды, сырость местного климата и скуку болотной жизни. Тем временем Фантеркок снял башмаки, вылил из них набравшуюся воду и поставил рядом, чтобы они хотя бы чуточку просушились. А она с интересом рассматривала обувь, ведь сама-то была совершенно босая. Узнав, что он ищет вход в лабиринт, она сразу предупредила, что пропустит туда только с разрешения королевы Серой горы, а ему пока придется побыть здесь, на острове.

    Потом она то ли от скуки, то ли из обычного женского любопытства принялась расспрашивать Фантеркока о его жизни: кто он, откуда и так далее. Узнав, что он - мастер-кукольник, она тут же заинтересовалась, что это означает, ведь кукол она никогда в жизни не видела. Но недаром говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Фантеркок достал из-за пазухи клоуна, а тот принялся веселить старуху.

    Он ходил колесом, прыгал и квакал, как лягушка, кричал петухом, лаял собакой на все лады, проделывал разные фокусы. Уж я и не говорю, какие гримасы он при этом корчил. Будучи истинным поэтом, деревянный человечек не мог ограничиться таким представлением. Он явно был, что называется, в ударе, четверостишия сыпались одно за другим:

    Здравствуй, милый уголок!

    В сырости такой

    Я до ниточки промок,

    Но пока - живой.

    Здесь не лужа и не речка.

    А трясины каша.

    В общем, этого местечка

    Нет на свете краше.

    Находясь на острове, он не мог обойти стороной такие "достопримечательности", как сплошной комариный рой и оглушительный хор лягушек:

    Нет здесь дома, клумбы, грядки,

    Кур, овечек и коров.

    Но зато у нас в достатке

    Тучи, тучи комаров.

    То не барабаны бьют,

    Не грохочут пушки.

    Так на острове поют,

    Квакают лягушки.

    Потом клоун несколько раз прошелся колесом и, стоя на руках вверх ногами, внимательно посмотрел на ведьму, после чего выдал:

    Как на Черном на болоте

    Рыжая красавица.

    Эта мне красавица

    Очень-очень нравится!

    - Вот ведь маленький, а смышленый-то какой, - растаяла старуха.

    Фантеркок не поленился и сделал для хозяйки острова скамеечку, даже украсил ее резьбой. Усевшись на скамью, ведьма почувствовала себя значительно лучше, стала реже чихать и кашлять. К вечеру он вырезал из осиновых поленьев два башмака. Рыжей ведьме они пришлись как раз впору, и, надев их и притопнув ногой, она едва не прослезилась от радости. Еще один день ушел на строительство домика, который Фантеркок соорудил из связок камыша. Поселившись в нем, старуха впервые по-настоящему заулыбалась. За долгие годы никто не проявил такой заботы о ней, и, махнув на службу рукой, она отвела Фантеркока к узенькому колодцу, где и был вход в лабиринт. Кроме того, она рассказала много интересного о владениях королевы Серой горы.

    Во-первых, она предупредила Фантеркока о том, что лабиринт таит в себе множество ловушек, но для того, чтобы избежать их, нужно всегда идти именно туда, где страшнее. А если испугаешься и свернешь в сторону, то пропадешь, так и останешься под землей. Во-вторых, он узнал, что владения королевы представляют собой заколдованный край, населенный призраками. Там постоянно моросит дождь, небо затянуто мглой, днем не видно солнца, а ночью - луны и звезд. В королевстве множество скал и ущелий, а также всевозможных пещер, соединенных подземными проходами, по которым днем и ночью ходят призраки и смотрят, чтобы никто не нарушал покой их повелительницы. На вершине самой большой скалы - замок, сложенный из серых каменных глыб. По ночам призраки устраивают королеве праздник. Всю ночь они водят хороводы вокруг ее трона и поют песни, больше похожие на вой зимней бури, а она при этом сидит, словно каменная статуя.

    А еще королева мнит себя первой красавицей на белом свете. Именно поэтому в ее владениях запрещены зеркала. В прежние времена она объездила весь мир, заказывала зеркала в лучших мастерских, но ведь требовалось такое, в котором она могла бы видеть отражение первой красавицы, а не старухи с длинным носом. Увы, даже самые лучшие мастера не могли выполнить такой заказ, поэтому ради своего душевного спокойствия ей пришлось просто-напросто запретить зеркала…

    Спустившись до самого колодца, Фантеркок оказался в начале подземного коридора, стены которого были сложены из камней, а кое-где из старых бревен. Местами древесина начала гнить, а, как известно, гнилушки светятся в темноте, что позволяло видеть близко расположенные предметы. Через несколько часов он дошел до первого разветвления коридора и в подземной тишине услышал неясные шипящие звуки. Они раздавались из низенькой, узкой галереи, ведущей влево. Вскоре оттуда стали выползать огромные гадюки. Сплетаясь в клубки, подползая все ближе и ближе, они представляли жуткое и мерзкое зрелище. Честно говоря, Фантеркок здорово испугался. Можно было убежать в другую галерею, но он вовремя вспомнил наставления Рыжей ведьмы и остался на месте. С трудом преодолевая страх и отвращение, стараясь не наступать на извивающихся чешуйчатых тварей, Фантеркок потихоньку двинулся в левую галерею, а гадюки, к его удивлению, расползлись по своим норам.

    Через некоторое время он оказался в небольшом зале, в центре которого стоял стол, накрытый обветшалой, наполовину истлевшей скатертью. На столе стояли старинные кубки и два серебряных кувшина. А вокруг, на полу, лежало несколько человеческих тел, основательно изъеденных крысами, которых здесь было очень много. При появлении Фантеркока крысы стали носиться по полу, сталкиваясь друг с другом и издавая противный писк. В зале было два выхода. К одному из них можно было пройти вдоль стены, а вот к другому идти было страшновато, так как при этом пришлось бы перешагнуть через трех покойников. Но наш отважный кукольник уже твердо решил пойти вперед, через зал. Когда он хотел было перешагнуть через первого мертвеца, одетого в роскошный, расшитый золотом камзол, тот неожиданно чихнул и недовольно проворчал: "Дьявол! Опять пыль в нос попала!" У Фантеркока от страха ноги подкосились, и он случайно наступил обитателю подземелья на ногу, а точнее, на истлевшие кости, оставшиеся от ноги. Кости рассыпались в прах, а покойник жалобно застонал и начал медленно подниматься с пола. Зашевелились и остальные, даже совершенно изъеденный крысами карлик, от которого, кроме скелета, почти ничего не уцелело. Но Фантеркок, перепрыгивая через поднимающихся мертвецов, быстро добежал до выхода из зала. А они немного побранили его вслед за доставленное беспокойство и снова повалились на пол. Не мог угомониться только пострадавший покойник, ведь Фантеркок полностью лишил его левой ноги. Выхватив из ножен кинжал, он хрипло крикнул:

    - Браун, одолжи мне костыль! Я должен проучить наглого парня!

    При этом другой мертвец, огромный одноногий толстяк в потертом военном мундире и треуголке, приподнялся с пола и швырнул своему приятелю костыль.

    - Смотри, Саймон, как бы этот мальчишка не отшиб тебе и вторую ногу, а-ха-ха-ха! А я вот уже почти двести лет без ноги, - проворчал он, прислонился головой к ножке стола и затих.

    С кинжалом, зажатым в изгрызенной крысами руке, опираясь на костыль, хрипло выкрикивая угрозы и проклятия, обиженный покойник медленно ковылял за Фантеркоком, а тот, спотыкаясь в темноте, со всех ног побежал дальше.

    Вскоре он поравнялся с большим проломом в правой стене коридора. В его глубине светились две яркие красные точки, это были глаза огромного паука-людоеда. Чтобы преодолеть этот участок пути, нужно было пробраться через гигантскую паутину. Приблизившись к паутине, Фантеркок увидел на ней мертвые человеческие тела, а внизу, на полу, - целые груды костей, сломанную шпагу и два тронутых ржавчиной пистолета. Видимо, побывавшие здесь путники пытались защититься от паука, но не смогли одолеть это чудовище, покрытое ярко-зеленым панцирем, из которого торчали длинные, острые колючки.

    Пройдя через змеиную галерею и зал с мертвецами, Фантеркок убедился, что нужно лишь преодолеть страх, чтобы миновать очередную опасность. Однако все оказалось не так просто. Затаив дыхание, он потихоньку приближался к паутине. Когда до нее осталось десять-пятнадцать шагов, паук начал медленно перемещаться по толстым, липким нитям своей сети, при этом в подземной тишине его панцирь издавал леденящий душу скрип. Фантеркок остановился, ноги слабели от страха и усталости. А чудовище, все так же медленно перебирая колючими лапами, поднялось до потолка коридора и остановилось как раз над той его частью, где можно было пробраться через паутину. Все: паук неподвижно повис, ожидая очередную жертву. Что было делать? Идти на верную смерть? Прислонившись к стене, Фантеркок попытался сообразить, как преодолеть очередное препятствие. Вдруг он услышал злобную ругань ковылявшего вслед за ним покойника.

    - Наглый мальчишка! Ты посмел наступить на ногу старому Саймону. Да ты хоть знаешь, кто я таков? Я Саймон - медный кулак! Капитаны кораблей в Южной Атлантике трепетали, услышав мое имя, а ее величество королева Англии назначила приз в сто тысяч фунтов стерлингов за мою голову, - бранился старый пират.

    И тут Фантеркок наконец вспомнил о волшебных ягодах, достал одну из них, съел и тут же пропал. А вот и мертвец показался из-за поворота. Продолжая ругаться, он проковылял мимо, и вдруг изпод потолка на него стремительно прыгнул паук, мгновенно свалил на пол, опутал свежей пахучей нитью и поволок в свою нору.

    Улучив момент, Фантеркок со всех ног бросился вперед и юркнул между липкими нитями паутины. Добежав до ближайшего поворота, он остановился, чтобы немного отдышаться после столь жуткого испытания. Мокрая одежда прилипла к телу, а сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Но вдруг неизвестно откуда взявшийся ветерок принес немного свежего воздуха. Какое же это чудо - обыкновенный свежий воздух, особенно после душной, затхлой атмосферы подземелья. Но только откуда он взялся? Внимательно присмотревшись, Фантеркок увидел в конце коридора тусклые блики света и какие-то мокрые ступени. "Неужели выход из лабиринта?" - подумал он.

    Да, это была лестница, неровные каменные ступени которой вели вверх, это был выход из лабиринта, это были владения королевы Серой горы. Фантеркок поднялся по лестнице и оказался в небольшой пещере. Выглянув наружу, он осмотрелся и был невольно поражен открывшимся перед ним пейзажем. В бескрайнем пространстве сплошь и рядом громоздились голые скалы, а на самой большой из них стоял серый замок с высокими зубчатыми стенами, подъемным мостом и множеством башен. Казалось, он упирался в само небо, такое же угрюмое и серое. В полнейшей тишине, не переставая, шел мелкий, холодный дождь.

    Фантеркок решил немного отдохнуть и прикорнул в углу пещеры, но вскоре его разбудили странные звуки - то ли тихий плач, то ли стоны… Натерпевшись страха в лабиринте, он на всякий случай съел ягодку облепихи, чтобы стать невидимым, и вовремя: из темного разлома в пещеру вошли два призрака. Серые лица обитателей заколдованного королевства казались безжизненными, и, что особенно любопытно, их большие, плоские глаза были лишены зрачков.

    Осмотрев все вокруг и убедившись в том, что и здесь никто не нарушает покой ее величества, они двинулись дальше, а Фантеркок за ними. Пройдя по подземельям, он увидел много интересного. В некоторых пещерах протекали бурные потоки воды, а в одной из них был водопад, давший начало реке, дно и берега которой были сплошь усыпаны золотыми самородками. Часто встречались россыпи драгоценных камней, причем некоторые алмазы и изумруды были столь велики, что Фантеркок не мог оторвать их от земли.

    Однажды ему встретилось спиленное дерево, каким-то образом оказавшееся под землей. Руки мастера соскучились по работе, и во время небольшого привала он вырезал ножом пару пупсиковголышей. Так получилось, что на следующий день призраки нашли деревянных человечков и тут же отнесли их во дворец. Однако днем королева отдыхала, и поэтому призраки успели хорошо разглядеть пупсиков. И странное дело, их мертвые, плоские глаза вдруг стали оживать, на них появились зрачки.

    Увы, когда королева вышла из своих покоев, чтобы открыть очередной ночной праздник, и ей преподнесли пупсиков, она аж вся затряслась от гнева и грозно воскликнула:

    - Где вы взяли эту мерзость, это уродство, и как смеете мне дарить? Разве вы не знаете, в ком заключена истинная красота?

    Ее несчастные подданные, конечно же, поняли, что королева подразумевает свою собственную "красоту", но почему-то промолчали. Молчание привело королеву в ярость. Она строго отчитала всех присутствующих и потребовала, чтобы неизвестный злодей, нарушивший ее покой, в течение дня был пойман и доставлен в замок живым или мертвым.

    Но поиски были тщетны. То ли волшебные ягоды спасали Фантеркока, то ли призраки не проявили усердия, но приказ так и не был выполнен. В разгар этих событий Фантеркок случайно подслушал разговор двух призраков.

    - Ох, задал же нам работу этот злоумышленник, - тяжко вздыхая, жаловался первый из них. - Ищем-ищем, а все напрасно.

    - И чем они королеве не понравились, игрушки эти… - отозвался второй. - Лично я ничего более красивого в жизни не видел.

    - Тише ты!

    - А что я такого сказал?

    - "А что я такого сказал", - передразнил первый призрак. - Ты что, не знаешь, кто у нас самый красивый и, кстати, самый добрый?

    - Ой, действительно! Самая красивая и добрая - наша королева, - громко поправился второй и на всякий случай оглянулся.

    - Даже зеркала не могут передать всю ее красоту! - поддакнул первый призрак. - Ладно уж, что этот злодей вырезал из дерева нашу королеву во всей ее красе!

    Слушая их, Фантеркок начал догадываться, что за серой внешностью этих странных существ в действительности скрыты изуродованные люди. Несчастные люди, которых чья-то злая, лютая сила сделала призраками…

    К следующему вечеру деревянная статуэтка была готова. Конечно, не имея перед собой натуры, Фантеркок не мог точно передать внешность колдуньи, но главное было схвачено: огромный конусообразный нос, глаза-бусинки и чахлые кудряшки, свивающие из-под чепца.

    Представьте себе, когда призраки наткнулись на столь неожиданную находку, они с трудом поверили своим глазам. Ведь они твердо знали, что королева - первая красавица на всем белом свете, что внешность ее неповторима, а тут - на тебе! Позабыв обо всем, громко обсуждая бесценное изваяние, они поспешили в замок.

    Вот и большой зал дворца. Постепенно он набился до предела, а призраки все прибывали - всем хотелось присутствовать при вручении королеве такого прекрасного подарка. Сколько же было аплодисментов, ликования, всеобщего восторга, когда она вошла и уселась на трон. Глядя на своих воодушевленных подданных, она подумала, что они наконец-то поймали злоумышленника, и поэтому одарила их снисходительной улыбкой. Но когда ей преподнесли статуэтку, она натурально остолбенела. В остановившемся взгляде своей повелительницы призраки обнаружили что-то такое, чего никогда раньше не видели, - это был страх. Овладев собой, она слабым движением руки выпроводила их вон, но после этого случая призраки стали замечать, что буквально каждый день королева становилась все ниже и ниже ростом, а на кончике ее длинного носа появилось черное пятно, которое постепенно росло и превращалось в некоторое подобие шарика.

    Однажды, собрав своих подданных еще раз, она их долго и нудно бранила, а потом железным голосом спросила, не сомневается ли кто-нибудь в том, что она добра и хороша собой, как никто другой на белом свете. Так и не дождавшись ответа, королева закрыла глаза, протяжно застонала, как будто бы ей было очень больно, и медленно удалилась в спальную комнату. Правда, при этом сама женственность и добродетель с такой силой захлопнула за собой дверь, что с потолка на головы призраков посыпались куски штукатурки.

    На следующий день они вновь собрались, но королева не появлялась. Призраки забеспокоились. Настроение у всех было ужасное, примерно, как у собаки, которую бросил хозяин. Они решились потревожить свою повелительницу и робко постучали в дверь ее спальной. Потом - еще раз. Наконец, они приоткрыли дверь и увидели, что вместо королевы на постели почему-то лежит… крыса. Дада, самая обыкновенная крыса! Находясь в полном замешательстве, один призрак шепнул другому: "Смотри, крыса забралась в постель…" Крыса же, услышав эти слова, вдруг пронзительно запищала: "Крыса, крыса, крыса, и-и-и-и", с визгом спрыгнула с постели и через залы, коридоры и лестницы выскочила из дворца.

    Лишь стоило крысе выбежать из замка, как случилось невиданное: над серыми скалами загремел гром, засверкали молнии, поднялся сильный ветер, а моросящий дождь перешел в настоящий ливень. Целый шквал воды обрушился с неба на землю, а вскоре ветер разогнал тучи, и землю осветило яркое летнее солнце. Произошло чудо: на месте голых камней выросли травы, деревья и кустарники, повсюду зашелестела свежая листва, а неизвестно откуда взявшиеся птицы вили гнезда, лаская слух обитателей этого края своим щебетанием.

    Выйдя из замка, под утренними лучами солнца призраки вдруг обрели человеческий облик. Люди начали узнавать друг друга. Дети обняли родителей, а родители - детей. Радостные, взволнованные они спешили к родному очагу, их дома снова появились тем, где когда-то были построены.

    Фантеркок выбрался из подземелий и достал изза пазухи клоуна и лягушку, чтобы и они посмотрели, как преобразилось все вокруг. Они с удивлением глядели на зеленый солнечный край, полный городов, городков и деревушек, в которых жили, оказывается, веселые, добрые люди. Но они удивились еще больше, взглянув на Фантеркока. Он так изменился: выпрямился, стал высоким и плечистым молодым человеком!

    Тут он взял своих верных друзей на руки и пошел к замку, который просто трудно было узнать. Оранжевые черепичные крыши и сложенные из красного кирпича зубчатые стены ярко выделялись на фоне голубого неба, шпили на башнях были украшены золотыми флажками, а окна и бойницы - окантованы резным камнем. Издалека замок казался большой-пребольшой игрушкой.

    Многочисленные каменные столбы, стоявшие у главных ворот замка, мгновенно превратились в рыцарей, одетых в начищенные до ослепительного блеска доспехи. По команде своего капитана рыцари построились ровными рядами, а он вышел навстречу Фантеркоку, церемониальным шагом приблизился к нему и обратился с громким приветствием. Но при этом он почему-то все время называл нашего кукольника королем Густавом, и никак иначе. Вот тут-то Фантеркок и вспомнил слова лесной феи о загадочном короле Густаве. Избавив жителей этого живописного края от злой колдуньи, он неожиданно стал обладателем богатого королевства, а к тому же хозяином прекрасного замка.

    Но в мыслях он был далеко отсюда - ведь несколько лет назад расстался с мамой и ничего не знал о ее судьбе. На следующий день он взял с собой отважного клоуна, деревянную лягушечку и выехал из своего замка в сторону Хаффенберга. Оказалось, что сейчас, после исчезновения колдуньи, можно ездить туда по самой обыкновенной дороге. Когда он проезжал мимо Черного болота, деревянная лягушечка проквакала, что хотела бы поблагодарить своих подружек за помощь. Он отпустил ее и попросил передать привет не только лягушкам, но и Рыжей ведьме. Вернувшись, деревянная лягушечка поведала невероятную историю, которую ей рассказали болотные подружки. Оказывается, что в то самое время, когда над серым замком гремела гроза, Рыжая ведьма вдруг куда-то исчезла, а на ее месте появилась светловолосая девчонка. Она тут же вспомнила, что ей давно пора идти домой, там ждут родители. Так что от ведьмы осталась только резная скамеечка. Теперь на ней сидят лягушки, причем по очереди, так как на всех сразу места не хватает. И в самом деле, невероятная история!

    Через несколько дней король Густав был в Хаффенберге. Он сразу же поспешил к родной лачуге, где и нашел маму. А как вы думаете, узнала ли она своего сына, бывшего карлика и горбуна, в молодом, статном короле? Кто подумал, что нет, тот ошибся: узнала в тот же миг и тут же расплакалась, но это были слезы радости. Пока мама собиралась в дорогу, сын направился с визитом к королю Клаусу.

    Король Клаус с удовольствием принял столь достойного гостя. Конечно, никто не разглядел в нем бывшего придворного кукольника, но сам он узнал и повзрослевшего принца, и принцессу. В честь короля Густава был дан обед, а потом его пригласили посетить богатую дворцовую оранжерею. Это была увлекательная экскурсия. Принцесса рассказала много интересного из жизни растений, а гость внимательно ее выслушивал. Вдруг он увидел своих старых знакомых: в глубине беседки, укрытой побегами диковинного вьюнка, на мраморном столике лежали две деревянные куклы, когда-то сделанные его собственными руками. Он не удержался и спросил, что это за игрушки. А принцесса рассказала ему грустную, таинственную историю о придворном кукольнике, этом маленьком, сгорбленном, добром человечке.

    И принцессе, и ее внимательному собеседнику этот день запомнился на всю жизнь, и не случайно. Так уж получилось, что они сразу понравились друг другу. А вечером гость обратился к королю Клаусу с тем, что намерен взять в жены его дочь и просит согласия на этот брак. Тот ответил, что предварительно хотел бы побывать во владениях короля Густава с ответным визитом.

    Тогда наш герой попросил матушку срочно поехать в его замок, ведь нужно было подготовить торжественную встречу короля Клауса и его семьи. Через несколько дней пути она была на месте, где была принята подобающим образом. Портные сшили для нее нарядные платья, старались и шляпницы, и ювелиры. А ей оставалось лишь делать примерки.

    Но вот в замок прискакал вестовой и доложил, что его величество король и гости пересекли границу королевства. Тем временем король Густав и его спутники из окна кареты любовались живописной местностью и беседовали на разные - интересные темы. Король Клаус, например, много рассказывал о Хаффенберге, а потом поведал одну любопытнейшую историю. Оказывается, примерно месяц назад таинственно исчез управляющий хозяйством, а в спальной комнате его дома обнаружили жирную-прежирную крысу. И откуда она могла только взяться? Прислуга гонялась за крысой по всему дому, да так и не смогла прибить ее. Изворотливая тварь сумела-таки удрать на улицу. Никто так и не понял, куда исчез управляющий, и как в его спальной оказалась такая толстенная крыса. Вот уж, действительно, и чего только не случается в Хаффенберге!

    Но вот из окон кареты стал виден замок короля Густава. На фоне гористой местности и ясного летнего неба он представлял собой красочное зрелище. Когда кавалькада миновала главные ворота, неожиданный грохот чуть не оглушил всех - это крепостная артиллерия залпом из всех орудий приветствовала короля и его гостей.

    В тот же день король Клаус дал положительный ответ на вопрос короля Густава. Оставалось только решить, в каком из двух королевств устроить церемонию бракосочетания. Но окончательное слово было за женихом и невестой, а им не хотелось откладывать столь важное государственное мероприятие. Поэтому королю Клаусу пришлось изрядно задержаться в гостях, и лишь после веселого и пышного свадебного торжества он с женой и сыном вернулся домой, в Хаффенберг.

    Король Густав часто навещал тестя, и всегда в Хаффенберге его ждал радушный прием. Один раз во время такого визита, ночью, он надел простую одежду и пошел в лес. Ноги сами вели его по знакомым тропинкам. Вот и родник, окруженный зарослями черники… Фея обрадовалась королю Густаву и поблагодарила его за сделанное добро. Когда он спросил об оставленных им куклах, она ответила, что все они возвратились домой, в свое дерево. Тогда он направился к волшебному дубу. Как ни странно, он нашел его живым. Мощные ветви дали приют птицам, сквозь шелест листвы из гнезд доносились тоненькие голоса птенцов. Неожиданно королю показалось, будто бы одна веточка сказала другой:

    - Ой, смотри, мой папочка Фантеркок пришел! Я так по нему соскучилась.

    А вот и другая зашелестела:

    - Наконец-то я дождалась старшего братца, мы очень давно не виделись.

    Он нежно погладил их, а они мягкой листвой касались его плеч и лица.

    Вернувшись из леса, он спросил своего отважного клоуна и лягушечку, не скучают ли они по своим друзьям и подружкам, оставшимся в лесу. А они грустно ответили, что им, конечно, и здесь хорошо, но ведь у каждого есть свой дом… Тогда он отнес их к волшебному дубу, попрощался с ними, расцеловал их обоих, а они при этом чуть было не разревелись. Тут он посадил их на ветви дерева, и уже через несколько секунд вместо лягушки выросла маленькая веточка, а вместо клоуна - другая, но только побольше.

    Каждый раз, приезжая в Хаффенберг, он обязательно ходил в лес, чтобы навестить своих маленьких друзей, слушал живой шелест листвы и с благодарностью вспоминал доброту деревянных кукол.

    В заключение этой истории могу сказать, что король Густав до конца своих дней был счастлив в супружестве и прожил долгую жизнь.

    И еще, кстати. Жена короля Клауса, кажется, о чем-то все же догадалась и больше никогда не наказывала своих слуг.

    Жил-был король. Все бы хорошо, да больно уж воинственный был у него характер. Одна кампания следовала за другой, одна за другой возводились крепости, и все это окончательно разорило казну. Вот король и задумался, где бы раздобыть денег. Он обратился к своим советникам и министрам, но ни те, ни другие не могли предложить ничего путного - в один голос твердили, что пора прекратить бесконечные войны, а уж с этим-то король никак не мог согласиться.

    Но один премудрый старец, бывший придворный звездочет, рассказал королю, что в его владениях есть Черная гора, а в ней пещера, где живет колдун по имени Тонза. Так вот, у этого самого Тонзы была удивительная вещица, бронзовый щелкунчик, который так ловко колол орехи, что осколки скорлупы тут же обращались в золотые монетки.

    - Расположение светил на небосводе таково, что способствует успеху вашего величества, - продолжал старец. - Самое время завладеть бронзовым щелкунчиком.

    - Но как это сделать? - спросил король.

    - Лучше всего договориться с колдуном по-хорошему, щелкунчик, в общем-то, ему и не нужен.

    - А если он все же не отдаст?

    - Тогда нужно применить силу или добыть щелкунчика хитростью.

    На следующий же день король направил к колдуну своего лучшего дипломата, графа Абрикотина. Через три недели граф и сопровождавшие его гвардейцы добрались до Черной горы. Эта конусообразная махина была и в самом деле абсолютно черной. Склоны горы, а также окружавшая ее местность были сплошь усыпаны вулканическим пеплом и представляли весьма-весьма мрачное зрелище. Весь этот безжизненный, совершенно фантастический пейзаж рождал в душе всякого зрителя тягостное чувство тревоги и невольное ощущение незримого присутствия какой-то могучей, страшной силы, чуждой человеческому существу.

    - Ну что же, мой дорогой капитан, - обратился граф к командиру отряда, - дальше я пойду один. Истинные переговоры - удел одиночек. А вы ждите моего возвращения.

    - Но я отвечаю перед его величеством за вашу безопасность и не могу оставить вас одного, - возразил командир отряда. - Мало ли что взбредет в голову этому Тонзе?

    - О-о! Не вздумайте беспокоиться за меня. Поверьте, предстоящие переговоры - далеко не самый сложный случай в дипломатической практике Абрикотинов. И я, и мой отец, и дед не раз выполняли куда более сложные поручения. Граф рукопожатием попрощался с капитаном и, по щиколотку утопая в вулканическом пепле, направился к вершине горы.

    Вот и пещера, в самом центре которой зияла бездна, кратер потухшего вулкана.

    - Э-эй! Есть здесь кто-нибудь? - что было силы крикнул граф Абрикотин. - Я посланник его величества короля! Мне нужен господин Тонза… Ничего не услышав в ответ, он несколько раз прошелся вокруг жерла вулкана, как вдруг услышал позади себя чье-то покашливание. "Оригинальная манера принимать гостей у этого Тонзы", - подумал он и неторопливо, с достоинством, повернулся лицом к колдуну, тощему старцу в серой, изрядно пропылившейся накидке.

    - Приветствую вас, уважаемый господин Тонза, - с легким поклоном обратился к нему Абрикотин. - По поручению его величества короля, нашего доброго повелителя, я прибыл к вам для ведения переговоров.

    - Не понимаю, о каком таком "повелителе" вы говорите, - скрипучим голосом ответил Тонза.

    - То есть как? - Граф искренне удивился самоуверенной дерзости старца. - Вы и вся эта гора находитесь на территории королевства, а значит, здесь властвует его величество король. О нем я и говорю…

    - Ближе к делу, уважаемый. Что вы хотите?

    - Я, собственно говоря, пришел за известным вам бронзовым щелкунчиком. Эта вещица срочно нужна его величеству.

    - А что я получу взамен?

    - Взамен? То есть как? Вы хотите получить чтонибудь взамен?

    - Я от вас ничего не хочу, - вяло ответил старик. - Это вы хотите получить моего бронзового щелкунчика.

    - Но я полагаю, что для вас было бы большой честью оказать помощь самому королю. А если уж вам угодно получить что-нибудь взамен, то считайте, что вы получите благодарность и расположение его величества. А я со своей стороны готов представить вас к награждению, например, большим рыцарским крестом.

    - Я не нуждаюсь в благодарности и расположении вашего короля, а тем более в каких-то там крестах, - зевая ответил старик - по всему было видно, что весь этот разговор ему изрядно наскучил. - И вообще, уважаемый, идите-ка отсюда похорошему. Вы мне надоели.

    - То есть как "по-хорошему"? То есть как "надоели"? - возмутился старый дипломат. - Вы, проживая во владениях короля, отказываетесь выполнить его волю?

    - Да поймите же вы, что я в своих владениях, - спокойно ответил Тонза. - Всякий, кто ступил на пепел, окружающий Черную гору, должен знать, что он в моих владениях. Я здесь хозяин.

    - Может быть, вы считаете, что вправе творить здесь все, что пожелаете, не считаясь с его величеством королем? - снова возмутился граф Абрикотин.

    - Конечно! Всякий находящийся здесь человек в моей власти. Что захочу, то с ним и сделаю. Вот, например, возьму да превращу вас… ну, скажем, в бревно. Так что уйдите по-хорошему - последний раз говорю.

    - Я не уйду, пока не выполню поручение его величества! - возвысив голос, решительно произнес граф.

    - Ну, как знаете, - безразлично молвил колдун, тут же прошептал какое-то заклинание, чуть-чуть приподнял посох и стукнул им по полу пещеры. Из-под посоха посыпались искры, а граф с ужасом ощутил, как деревенеют ноги, потом туловище, руки и, наконец, голова. И вот уже вместо прославленного дипломата перед Тонзой стоял - представьте себе - чурбан. Да, да, самый обычный чурбан! Колдун хлопнул в ладоши, чурбан тут же вылетел из пещеры и, поднимая клубы вулканического пепла, покатился по склону горы, прямо к ногам гвардейцев. Каково было их удивление, когда они услышали знакомый голос графа Абрикотина.

    - Доставьте меня к его величеству, - гласил чурбан. - Я должен доложить о полном провале переговоров. Колдун был непреклонен.

    Что было делать бравым воякам? Пришлось погрузить этот кусок древесины на лошадь и отправиться в обратный путь. Однако, стоило им выйти из покрытых пеплом владений Тонзы, как чурбан закряхтел, начал шевелиться, а вскоре, к всеобщей радости, посол его величества граф Абрикотин вновь обрел человеческий облик.

    Вернувшись в столицу, он подробно, во всех деталях, доложил королю о проведенных переговорах, о своей решимости исполнить волю его величества, о наглости и коварстве колдуна Тонзы. Выслушав еще и доклад капитана об удивительных превращениях графа, король окончательно убедился в том, что дипломатия исчерпала себя, что настало время применить силу.

    - Видит Бог, - воскликнул он, - мы стремились мирно разрешить этот конфликт! Но я не позволю какому-то там Тонзе хозяйничать в моем королевстве! Самоуправство должно быть пресечено! Пре-се-че-но!

    Тотчас он вызвал своего лучшего рыцаря, славного Рэдериха, и приказал отправиться к Черной горе, чтобы силой заставить Тонзу отдать бронзового щелкунчика, а самого колдуна заковать в кандалы и на цепи привести в королевский замок. Сам архиепископ благословил Рэдериха на подвиг и снабдил его святыней, хранившейся в кафедральном соборе столицы, - амулетом с изображением Богородицы. Архиепископ собственноручно надел святыню на шею рыцарю и заверил его, что она защитит его от любого, даже самого изощренного колдовства - для этого достаточно взять и приложить ее к губам.

    В тот же день, облачившись в латы, с огромным мечом в руках, на коне Рэдерих направился к Черной горе. Приблизившись к ней, он громовым голосом известил колдуна о своем прибытии:

    - Эй, Тонза или как там тебя… Выходи! Сейчас же отдай бронзового щелкунчика, а иначе будем биться в смертном бою!

    Из пещеры высунулась сухонькая фигурка колдуна.

    - Ого, каков верзила! - искренне удивился он. - Вот уж, действительно, силища!

    - Тонза, выходи на бой! - грозно рявкнул Рэдерих и, размахивая мечом, стал подниматься вверх по склону.

    - В кого же его превратить-то? - на мгновение задумался колдун. - В гранитную глыбу, что ли? А может быть, в огромную лягушку или в снежный ком? Ладно, в глыбу гранитную. Он произнес заклинание, стукнул посохом по полу, и тут же славный рыцарь почувствовал, как каменеют его ноги. Он вовремя вспомнил о наставлениях архиепископа, достал из-под панциря амулет и благоговейно поцеловал его. Мгновение - и заклинание Тонзы потеряло силу, а сам колдун вдруг ощутил, будто бы кто-то очень больно щелкнул его по носу.

    - Дьявол! - озадаченно прошептал Тонза. - Неужели мое колдовство бессильно? Как же я справлюсь с этим мастодонтом в латах? Ну-ка, попробую насчет лягушки.

    Он произнес новое заклинание и стукнул посохом - у Рэдериха тут же со звоном лопнули железные ботинки, а из образовавшихся щелей вылезли огромные перепончатые лапы. Но стоило Рэдериху приложить святыню к губам, как лапы тут же исчезли, а колдун получил еще один сильнейший щелчок.

    Выглянув из пещеры, Тонза разглядел амулет на шее рыцаря и огорченно пробурчал: "Ну что же, придется звать войско. Другого выхода нет". Тут он принес из глубины пещеры ларец с каким-то порошком, взял одну щепотку и бросил в жерло вулкана. Не прошло и нескольких минут, как началось извержение, но не огнедышащая лава потекла вниз по склону горы, а вышла целая колонна воиновмеченосцев в черных доспехах и рогатых шлемах.

    - Вот он, враг мой! - крикнул им Тонза и указал на Рэдериха.

    Черной рекой меченосцы двинулись навстречу рыцарю, а он, увидев перед собой столь многочисленную рать, весело воскликнул: "Славная работа нашлась моему мечу! Эх, а рога-то у вас какие! Да жаль, придется пообломать эту красоту… вместе с головами. Ну, держитесь, ребята!" По старой привычке, вступая в битву, он громко затянул суровую боевую песню.

    Первым же ударом Рэдерих снес головы четырем меченосцам, вторым ударом - еще пятерым. Как и прежде, сквозь скрежет доспехов и звон мечей слышалась песня рыцаря.

    Тонза высунулся из пещеры, недовольно скривил морщинистое лицо и изрек: "Ну и голосина у этого бронтозавра, аж уши закладывает… Ну да ладно, пусть попоет - недолго осталось". Однако, взглянув на поле битвы, он обнаружил, что рыцарь успел вырубить почти всю колонну меченосцев. "Ну силен! Сущий дьявол, да и только! Эх, мне бы такого! - воскликнул колдун. - А мои-то что? Черти есть черти. Одним словом, мел-ко-та!"

    Тут он высыпал в жерло вулкана аж целую пригоршню порошка. Сразу несколько колонн подземного войска двинулись на Рэдериха и окружили его со всех сторон.

    - Сорвите с него амулет! - кричал Тонза. - Лишите его святыни - это главное!

    Сражение разгорелось с новой силой. Черти наседали, Рэдерих от души работал мечом, а рогатые головы, словно тектонические бомбы, подлетали вверх и катились вниз по склону, к основанию горы.

    Колдун с явным беспокойством наблюдал за полем брани. Черные головы, кувыркаясь, все летели и летели под гору, а доблестный Рэдерих был по-прежнему в ударе, с песней крошил рогатую рать.

    - Надо же, и этих почти всех вырубил, - ужаснулся Тонза и одним махом высыпал все содержимое ларца в жерло вулкана.

    О Боже, что тут началось! Все вокруг загремело и задрожало, раздался страшный подземный гул, и вот с оглушительным ревом гора выплеснула целую тучу меченосцев. Неудержимым потоком, давя друг друга, они словно водопад обрушились на Рэдериха, впечатали его в землю и, наконец, сорвали с него бесценную святыню. Колдуну только это и требовалось. Он громко, не торопясь, произнес заклинание, стукнул посохом о землю, и вот на черном склоне горы, прямо из гущи побоища, выросла высоченная гранитная скала. Кишевшее вокруг рогатое войско продолжало яростно рубить ее мечами; искры так и летели во все стороны.

    - Ну хватит, хватит, - весело крикнул Тонза. - Вы сделали свое дело!

    Тут он обратил меченосцев в летучих мышей, а они, черным облаком покружив вокруг горы, возвратились в пещеру, где и расселись на выступах стен.

    Узнав о гибели своего лучшего рыцаря, король не на шутку загрустил. "Неужели этот наглый Тонза так и не подчинится моей воле? - с досадой размышлял он. - Никакой управы на него нет! Остается одно - взять его хитростью. Да только кто сможет обмануть колдуна?"

    А в это самое время у короля гостила его дальняя родственница, девица на выданье, мадемуазель Луиза де Сен-Лу. Она была очень хороша собой, вылитая мать, а от отца унаследовала ровный характер, рассудительность и - представьте себе - любовь к шахматам. Как-то раз в минуту досуга, за шахматным столиком, король поделился с ней своими невеселыми мыслями о бронзовом щелкунчике, о колдуне Тонзе, о трагической гибели Рэдериха. В этот же день Луиза навестила графа Абрикотина и расспросила его о Черной горе и ее грозном обитателе. Внимательно выслушав старого дипломата и немного поразмыслив, она заключила, что одним ходом здесь не обойтись, а вот трехходовки вполне достаточно. Граф не стал расспрашивать юную мадемуазель о ее планах, но сделал вывод, что она попытается… выиграть бронзового щелкунчика в шахматы.

    Как ни отговаривал ее граф, как ни возражал сам король, но на следующий день, надев простую одежду, в сопровождении отряда гвардейцев она отправилась к колдуну. Воистину, чего не сделаешь ради своего благодетеля и повелителя?

    Добравшись почти до самых владений Тонзы, отряд остановился - он должен был ждать возвращения девушки, - а она, взяв с собой корзину с разными дорожными вещами, направилась к Черной горе.

    Все выше и выше поднималась она. Сырой осенний ветер гнал мимо нее серые клочья облаков; она совершенно замерзла и, добравшись до пещеры, наконец-то смогла обогреться теплом, исходившим из жерла вулкана. Вскоре появился Тонза и, беспрестанно кашляя, принялся расспрашивать, кто она, откуда и куда идет. А Луиза, выдав себя за простую служанку, рассказала, будто бы отправилась навестить свою тетушку, но сбилась с пути, а в пещеру зашла, чтобы укрыться от стужи и ветра.

    - А вы тоже заглянули сюда переждать непогоду? - спросила она Тонзу.

    - Я? - скрипучим голосом переспросил колдун - Я э-э-э здесь, в общем-то, живу, хе-хехе…

    - Прямо в пещере? Как интересно…

    - Да, в пещере… Горный житель я, - нехотя ответил Тонза. - А что? Пещера как пещера. Чем не жилье?

    - Но здесь так пыльно, - удивилась она. - Это вредит вашему здоровью. Можно, я хотя бы немного приберусь в вашей пещере? Мне это не составило бы никакого труда.

    Девушка достала из корзины тряпку и принялась вытирать пыль, копоть, сажу с пола и стен, а потом и с каменной мебели, стоявшей в самой глубине пещеры. Время от времени в воздухе бесшумно мелькали огромные летучие мыши, но Луиза, казалось, не обращала на них ни малейшего внимания. "Вот ведь смелая девчушка. Другая завизжала бы от страха, а этой хоть бы что", - подумал Тонза и спросил:

    - А не страшно ли тебе здесь, Луиза?

    - А чего мне бояться? - удивилась она. - Вы приютили меня, укрыли от ненастья, а значит - добрый человек и не причините мне зла.

    "До чего же она наивна, доверчива, - поразился Тонза. - Сущее дитя". Тут он невольно вздохнул и, округлив свои маленькие глазенки, о чемто задумался.

    Тем временем Луиза завершала уборку, а колдун вдруг почувствовал, что исчезает постоянно мучивший его кашель, а его дыхание становится ровным и свободным. "Действительно, - подумал он, - давно пора бы вымести всю эту пыль".

    Осмотрев громоздкую, сложенную из каменных плит мебель, девушка предложила сделать перестановку, ведь чистота - это еще не уют. "Ну что же, - подумал Тонза, - уборка пошла мне на пользу, а уют тоже не повредит". Ему не составляло труда передвигать каменные кресла, лавки, столы и сундуки; повинуясь его взору, все эти махины плавно скользили по полу пещеры и одна за другой заняли места, указанные Луизой.

    - Ну вот, теперь совсем другое дело, - с удовлетворением в голосе сказала она. - А вы как считаете?

    - Да, неплохо… Здорово это у тебя получается.

    - Только вот что, - тут она подошла к большому-пребольшому, высеченному из какого-то диковинного камня столу. - Хорошо бы поставить здесь, в центре стола, вазу с цветами.

    - А может быть, не надо? - усомнился колдун. - Вазы у меня, по правде говоря, нет, а цветов тем более. Какие уж тут цветы - кругом пепел один.

    - А канделябра у вас не найдется?

    - И этого нет, как назло!

    - А может быть, какая-нибудь статуэтка? Она была бы здесь очень-очень кстати.

    - И статуэтки тоже нет!

    Тут колдун досадливо поморщился и скривил рот.

    - Впрочем, есть у меня одна вещица, - нерешительно предложил он. - Бронзовая фигурка для колки орехов. Только не знаю, подойдет ли.

    Колдун взглядом открыл один из тяжеленных каменных сундуков; из него тут же вылетел бронзовый щелкунчик и, описав в воздухе замысловатую траекторию, встал в самом центре стола.

    Девушка с интересом рассмотрела бронзового человечка с большущим ртом и коротенькой рукояткой, торчавшей из самой середины спины.

    - Чудо, - с доброй улыбкой молвила она, - какая замечательная кукла…

    "Дитя, ну сущее дитя, - снова подумал колдун. - Ей бы все в куклы играть".

    Однако тут им пришлось прервать беседу, так как над Черной горой вдруг раздался громкий, странный звук, напоминавший рокот приближающегося пушечного ядра.

    - Надо же, гости! Вот что, Луиза, побудь пока в моих покоях, прибери-ка и там, - пробурчал Тонза и отвел ее в небольшой зал, пройдя через который можно было попасть в комнаты, расположенные в самой глубине горы.

    Колдун вернулся к жерлу вулкана, а девушка, незаметно выскользнув из зала, спряталась среди камней, поблизости от того самого стола, на котором стоял щелкунчик.

    Но вот в пещеру на метле влетела - кто бы вы думали? - вполне благообразная дама. Дама была хороша собой и модно одета - не будь у нее помела, никто бы и не подумал, что она ведьма. Едва поприветствовав Тонзу, она сразу же обратила внимание на непривычную чистоту и порядок в пещере. Трудно сказать, почему, но это ей не понравилось. Очень не понравилось! Нет, чтобы радоваться, так наоборот, она страшно огорчилась. И надо же, изза такого пустяка началась ссора. Благообразная ведьма тут же направилась в покои Тонзы, он за ней, а Луиза, не теряя ни минуты, схватила щелкунчика и бросилась бежать.

    В это время скандал на Черной горе был в разгаре: ведьма наткнулась на оставленную Луизой корзину и окончательно расстроилась. В конце концов она вскочила на помело и со свистом улетела восвояси, а Тонза, немного успокоившись после пережитого конфликта, принялся звать:

    - Луиза, где ты? Хочешь, мы продолжим перестановку мебели?

    Так и не дозвавшись, он принялся искать ее и лишь потом обратил внимание на пропажу.

    - Бронзовый щелкунчик? - воскликнул колдун. - Вот оно что!!! Ну ничего, уж я-то верну тебя.

    Тонза схватил посох, стукнул им по полу и произнес заклинание, которое должно было обратить Луизу в засохшее дерево, но увы, девушка успела покинуть усыпанные пеплом владения колдуна, и ему пришлось пуститься в погоню. Выскочив из пещеры, Тонза засеменил вслед за Луизой, вниз по склону горы.

    - Луиза! - стенал он. - Ты обманула меня. А ято, старый глупец, доверился. Вот оно, женское коварство. Ну подожди, тебе не уйти от меня! Не уйти!

    Однако стоило ему приблизиться к той самой скале, в которую он обратил славного Рэдериха, как многометровая гранитная глыба с оглушительным скрежетом накренилась и рухнула. Не успев толком понять, что, собственно, произошло, колдун был раздавлен - истинный рыцарь и боец, несмотря ни на что, исполнил свой долг. Со смертью Тонзы скала рассыпалась на куски, а из-под ее обломов выбрался живой и невредимый Рэдерих. Он тут же отыскал свой меч, взвалил его на плечо и направился к королю, чтобы по всей форме доложить о проведенном сражении.

    Тем временем, изрядно запыхавшись, Луиза прибежала к ожидавшим ее гвардейцам. Вручив бронзового щелкунчика капитану, она села на лошадь и в сопровождении бравых вояк отправилась в обратный путь, в столицу.

    Через несколько дней они добрались до деревянного моста через Зеленую речку. Вечерело, и капитан распорядился остановиться на ночлег - ему не хотелось в сумерках переправляться через реку по длинному, узкому мостику, да еще с таким бесценным грузом. Действительно, к чему рисковать без нужды? Кроме того, капитан решил опробовать щелкунчика в деле, благо остановились они как раз в богатом орешнике. К всеобщей радости, результаты превзошли все ожидания - золотые монеты так и сыпались одна за другой.

    К утру гвардейцы обобрали орешник дочиста. Каждый из них взял столько золота, сколько смог унести. Монетами заполнили все что можно: и карманы, и ранцы, и подсумки, и даже снятые шлемы. Бедных лошадей тоже нагрузили, да так, что они с трудом держались на ногах - воистину, алчность не знает предела.

    С первыми лучами солнца отряд двинулся через реку. Когда гвардейцы шли над самой стремниной, мостик вдруг жалобно заскрипел, зашатался, а потом и вовсе рухнул - он не выдержал тяжести благородного металла. Слава богу, все спаслись. Но солдатам пришлось бросить и оружие, и доспехи, а капитану - щелкунчика. С тех пор бронзовый человечек так и лежит где-то в омуте на Зеленой речке, среди водорослей и ракушек.

    Вот и конец истории. Остается лишь добавить, что все получили по заслугам. Незадачливый капитан - разжалован и уволен. Граф Абрикотин - награжден очередной звездой.

    Следует отметить, что разыгранная на Черной горе трехходовка имела прекрасное развитие - Луиза де Сен-Лу вышла замуж за Рэдериха, а он возглавил королевскую гвардию. Что касается самого короля, то скудность казны, как ни странно, пошла ему на пользу - волей-неволей пришлось отказаться от новых кампаний, бессмысленных походов и кровопролитных сражений. А его подданные, измученные бесконечными войнами, наконец обрели мир и покой.

    Шел солдат с войны, шел в родные края, к невесте своей. "Вот вернусь, - думает, - сразу за свадебку. И заживу счастливо". Шел-шел да заглянул на ярмарку, чтобы подарок невесте купить. Вдруг подходит к нему старик и говорит:

    - Ты, я вижу, человек небогатый, но добрый. Так купи у меня шарманку и попугая.

    - Шарманку и попугая? - удивился солдат. - Зачем они мне?

    - Вчера умер шарманщик, - отвечает старик. - И инструмент, и попугай остались без хозяина. Купи, я ведь дорого не возьму.

    - Купи, не пож-ж-жалеешь, - скрипучим голосом поддакнул попугай. - Не пож-ж-жалеешь.

    Взял солдат птицу, на плечо себе посадил, на другое плечо шарманку взвалил, отдал старику последние деньги и дальше пошел.

    К вечеру до моста через реку добрался. А у моста какой-то толстяк сидит, все вздыхает да охает. Увидел его солдат, поздоровался и спросил, нет ли, мол, поблизости какого-нибудь жилья, где переночевать можно.

    - Можно бы и на мельнице моей переночевать, - отвечает толстяк, - меня самого оттуда выгнали.

    - Если ты мельник, - удивился солдат, - то кто же тебя с собственной мельницы прогнал?

    - Да черти и прогнали!

    Тут мельник горестно головой покачал и добавил:

    - А ведь сам виноват, все отыграться хотел! Речные черти меня в карты играть затянули. Так я деньги все проиграл, потом три бочонка пива, потом все запасы зерна и муки, потом конюшню вместе с конями, ну а потом уже и мельницу…

    - Плохо дело, - отвечает солдат, - но все-таки попробую добро тебе вернуть.

    И направился солдат к мельнице, что в лесочке на берегу реки стояла. Подошел, в дверь постучал.

    - А тебе что надо? - спрашивают черти.

    - В карты хочу сразиться, - отвечает солдат.

    - А деньги у тебя есть?

    - Денег нет, но зато шарманка есть, а она дороже всяких денег.

    Тут он вошел, возле стола сел и инструмент завел. И полилась старая, добрая мелодия, и черти тут же замерли, глаза вытаращили - никогда до этого шарманки не слышали.

    Прокрутил солдат одну мелодию, прокрутил вторую, третью, а потом и спрашивает:

    - Ну как, вместо денег годится?

    - Годится! - отвечают черти.

    И пошла игра.

    Сам главный черт взялся за карты. Как ни старается черт, а выиграть никак не может. Не поймет он, в чем дело, а дело-то в том, что попугай на плече у солдата сидит, умные советы ему на ухо нашептывает. И проиграл черт вначале деньги, потом пиво в бочонках, потом и муку, и зерно, и коней, а под конец и мельницу. Все просадил, а отыграться-то хочется! И велел он чертенятам приволочь сундучок, что в глубоком омуте под корягой спрятан.

    Притащили сундучок и высыпали из него пуда два золотых монет, перстни да ордена, украшенные драгоценными камнями.

    Но всего этого богатства хватило ровно на час игры. Солдат золото и прочие драгоценности в ранец уложил да снова сыграть предлагает.

    Огорчился черт, до того расстроился, что один рог у него отвалился. А солдат, на страдания его глядя, пожалел его да по доброте душевной шарманку ему и отдал.

    Обрадовались черти, развеселились, инструмент схватили да с мельницы прочь.

    Тут и мельник-толстяк в хозяйство свое вернулся, принялся солдата благодарить, всякой снедью да пивом потчевать. А потом уговорил его на недельку-другую в гостях остаться.

    - Поживи на мельнице, - говорит, - отдохни, сил наберись. "А уж сколько дичи в окрестных лесах, и говорить нечего - поохотишься на славу…

    И зажил солдат у мельника. Зажил в свое удовольствие - ел да спал, да охотой пробавлялся.

    И так уж получилось, что в это самое время, в эти самые места сам король пожаловал - поохотиться. Как обычно, он взял с собой свою единственную доченьку, красавицу-принцессу.

    И затрубил в лесу охотничий рог. Три дня длилась королевская охота, а потом на берегу реки был устроен пир. И во время пира принцесса пожелала на лодке покататься. Вместе с ней в лодку сели два ее давнишних поклонника: граф фон БрюккенШтуккен и лорд Бульк.

    Только отплыли от берега, как вдруг вода в реке волнами пошла, и выплыли черти рогатые. Зубастые, пучеглазые, лохматые - жуть, да и только! Ухажеры принцессы мелкой дрожью затряслись, а черти лодку перевернули, принцессу схватили и неведомо куда уволокли.

    А на берегу все в ужасе. Король кулачками пухленькими потрясает, требует доченьку спасти, но никто вокруг, даже его отважная стража - и та в реку полезть не решается.

    И вдруг из леса, со стороны мельницы, на коне мчится солдатик. С коня соскакивает, перед королем навытяжку и рапортует:

    - Прибыл на крик да шум, ваше величество! Нет ли здесь поблизости неприятеля какого?

    - Да при чем тут неприятель? - гневается король. - Черти доченьку мою уволокли!

    - Да как же они осмелились только? - сердится солдат. - Вот я их сейчас проучу!

    Тут он опять на коня, шашку наголо и на полном скаку в реку бултых! И забурлила, закипела река, целый шторм поднялся, словно в океане.

    Вот из-под воды черт выскочил, подлетел высоко-высоко и обратно плюх! Вот сразу два подлетели, а потом и целых три. А вот и конь перепуганный между волн мелькнул и снова исчез. А вот и солдатик пушечным ядром вылетел, и два черта следом - зубами в ногу ему вцепились, - и все трое обратно в реку упали.

    Но наконец-то вода успокоилась, и выехал из реки молодец-удалец на коне с принцессой в руках. Мундир на нем весь в клочья изорван, сабля пополам сломана, а одного сапога и в помине нет.

    Тут король к доченьке своей любимой бросился, а она бедняжка и признаков жизни не подает: бледная что полотно, не дышит совсем и глаз своих не откроет. Как ни пытались в чувство ее привести - все напрасно.

    И тогда солдат за дело принялся. Усы свои подкрутил, принцессу крепко обнял и еще крепче поцеловал, так, что ее поклонники чуть от зависти не умерли, - и задышала принцесса. Тут он еще раз ее поцеловал - и сразу личико ее порозовело. Ну, а уж когда и в третий раз поцеловал, так она и глаза открыла.

    А король солдатика по плечу похлопал и этак назидательно говорит:

    - Вот что, удалец, ты того… особо не увлекайся. Службу сослужил - оно и слава Богу.

    - Вот именно, ваше величество! - дружно поддакнули фон Брюккен-Штуккен и лорд Бульк, успевшие к тому времени выбраться из воды. - Как только он осмелился целовать вашу дочь? Неслыханная дерзость!

    - Да за это в тюрьму его! - возмущенно воскликнул лорд Бульк.

    - А еще лучше повесить! - выпалил фон Брюккен-Штуккен.

    - А еще лучше наградить Орденом Лазурного Бантика, - подвел итог король.

    Все вокруг умолкли, просто окоченели от зависти - ведь Орден Лазурного Бантика был наивысшей наградой в королевстве. И этого ордена был удостоен лишь единственный человек на свете - родной дядя короля.

    Так или иначе, но через три дня в столице, в королевском замке, состоялась торжественная церемония. Сам король вручил солдату орден, выполненный в форме банта, сплошь усыпанного алмазами и сапфирами. Потом состоялись грандиозный парад и пир, причем, согласно церемонии, виновник торжества все время находился рядом с королем, по правую руку от него.

    После пира, прощаясь с солдатом, король спросил его:

    - Скажи честно, удалец, столь роскошный орден тебе, наверное, и не снился?

    - Отчего же, ваше величество? - спокойно ответил тот. - Точно такой же орден у меня в ранце лежит, вместе с остальным золотом.

    Изрядно удивившись, король велел принести ранец солдата. Открыв его, он и в самом деле обнаружил точно такой же орден.

    - Это же орден, которым я наградил своего дядю! - гневно воскликнул король. - Известно ли тебе, солдатик, что мой дядя исчез в лесу при очень странных обстоятельствах? Уж не ты ли убил моего дядюшку, чтобы завладеть этой драгоценностью?

    Тут он снова порылся в ранце и нашел там фамильный перстень своего дядюшки, а потом и еще один.

    - Теперь все ясно! - заключил король. Как ни оправдывался солдат, как ни отпирался - все тщетно! Его тотчас заковали в цепи и отвели в тюрьму.

    Утром сам король пришел допросить узника.

    Однако, услышав от солдата, что тот выиграл орден и другие драгоценности в карты, причем у чертей, король решил проверить, так ли оно было на самом деле. Он тут же сел в карету, усадил рядом солдата и отправился к реке.

    Вот и берег реки. Солдат позвал чертей, и вскоре из-под воды вылез однорогий черт, тот самый, которому он шарманку подарил.

    - Отвечай, - обратился к черту король, - правда ли то, что солдатик Орден Лазурного Бантика от тебя получил?

    - Правда, - отвечает черт.

    - Так это вы, злодеи, дядю моего погубили и орден его присвоили? - выпалил король.

    - Ничего подобного, - отвечает черт. - Дядя ваш жив и здоров. Он в долговой яме сидит.

    - В какой такой долговой яме?

    - В нашей долговой яме, - спокойно отвечает черт. - Дело в том, ваше величество, что он нам и денежки проиграл, и фамильные перстни, и ордена, и еще задолжал изрядную сумму.

    Тут король на минуту-другую дара речи лишился, а потом как рявкнет:

    - Врешь ты все! Неужели мой дядюшка такой уж отпетый картежник, что в долговую яму попал, да еще к водяным чертям? Прикажу вот речку осушить да племя ваше поганое извести, чтобы впредь королю не дерзили!

    Видит черт, что дело плохо. И решил он понапрасну с королем не препираться, и велел дядюшку его безо всякого выкупа отпустить. И вот вывели из воды старого картежника, и расплакался он на радостях, и принялся солдата благодарить.

    - Если бы не ты, - говорит, - сидеть бы мне под водой до самой смерти, до конца моих дней сырой рыбой и лягушками питаться.

    Что было делать королю, как не наградить солдата еще одним Орденом Лазурного Бантика? По этому случаю была устроена новая церемония, состоялся еще один парад и еще один пир.

    И во время пира король - только подумайте! - предложил солдату должность тайного советника.

    Приближенные короля просто не верили своим ушам. "Должность тайного советника - какому-то солдату? - с возмущением думали они. - Да он же этикета не знает!"

    Но больше всех были огорчены фон БрюккенШтуккен и лорд Бульк. Первый из них тихо плакал, а второй весь как-то надулся, выпучил глаза и засопел, как бык перед тореадором.

    И тем не менее солдат стал тайным советником.

    И сама принцесса пожелала обучить его придворному этикету. И так уж получилось, что во время одного из уроков ей сделалось дурно. Трудно сказать, в чем была причина, но она совершенно натурально лишилась чувств. А что было делать тайному советнику, как не прибегнуть к старому доброму лекарству? Три крепких поцелуя - и принцессе сразу же стало лучше.

    Узнав о случившемся, король не на шутку забеспокоился о здоровье своей доченьки. Он немедленно позвал ее и, поговорив с ней, твердо решил, что наилучшим выходом из создавшегося положения является - что бы вы думали? - ну конечно же, ее брак с молодым, симпатичным тайным советником.

    Но у недавнего солдата уже была невеста, которая дожидалась его возвращения с войны. Когда он честно сказал об этом королю, тот за словом в карман не полез:

    - Я найду твоей невесте нового жениха, генерала или министра! Чем плохо?

    - Но как же я могу жениться на принцессе, не будучи дворянином? - спросил солдат.

    - Я пожалую тебе титул герцога, - возразил король.

    - Но ведь я всего лишь солдат…

    - С сегодняшнего дня ты маршал! Годится?

    И понял солдат, что никакие отговорки ему не помогут. На следующий день он уже примерял новенький маршальский мундир, который в сочетании с двумя Орденами Лазурного Бантика составлял весьма эффектное зрелище. Еще через день он должен был получить титул герцога, и вскоре непременно стал бы зятем короля, если бы в ход событий не вмешался уже известный нам мельник.

    А дело было так. Став маршалом, солдат на пару-тройку дней отпросился у короля, чтобы съездить на речку, с мельником в карты сразиться. Взял с собой попугая, ранец с золотом, приехал к мельнику, о судьбе своей рассказал, а тот его выслушал и так рассудил:

    - Если ждет тебя невеста, и если она по-прежнему мила твоему сердцу, то неужели мы выход из положения не найдем? Ты, солдатик, переоденься в простую одежду, забирай золото и попугая да иди себе домой, в родные края. Но маршальский мундир мне оставь, а я все остальное устрою.

    Переоделся солдат, ранец с золотом за спину, попугая на плечо, с мельником попрощался и домой отправился. А тот маршальскую форму взял и положил ее под ракиту у самой воды.

    Но вот три дня прошло. Солдат домой шагает, а король его во дворце дожидается. Ждал-ждал да рассердился, тут же в карету сел и на мельницу поехал. Приехал и спрашивает мельника:

    - Скажи-ка мне, мельник, навещал ли тебя мой маршал, кавалер двух Орденов Лазурного Бантика?

    - Навещал, ваше величество.

    - А где же он тогда?

    - Да вот пошел вечерком к реке искупаться, но так и не вернулся.

    Поразмыслил король и решил на всякий случай вдоль берега пройтись. И конечно же, на маршальскую форму наткнулся. Тут он решил для верности чертей расспросить, позвал их и говорит:

    - Скажите мне, черти, правда ли то, что молодой маршал в вашей реке купался?

    А черти и не знают, что ответить. Но тут главный черт решил-таки наврать королю - не иначе как из вредности - и говорит:

    - Истинная правда, ваше величество! Приходил сюда молодой маршал и в реке купался. Да только утонул маршал, сейчас он в омуте под корягой лежит.

    - В таком случае принесите его сюда! - требует король. - Желаю видеть утопленника.

    - Пожалуйста, ваше величество, - отвечает черт, - извольте получить все, что от него осталось.

    Тут он вытащил какой-то скелет, с незапамятных дней лежавший в реке, и к ногам короля положил.

    При виде скелета король только охнул тихонечко, глаза ладошкой прикрыл, в карету прыг и прочь умчался.

    А солдат тем временем добрался до родных мест, купил большой, прекрасный дом, женился на своей возлюбленной и наконец-то зажил в мире и счастье.

    Что касается мельника, то он живет по-прежнему. Только вот в карты с чертями не играет, потому что перестали черти к нему наведываться - целыми днями под берегом сидят, целыми днями шарманку слушают. Вот так-то.

    Когда-то давным-давно на берегу тихого лесного озера стоял замок. Хозяином замка был колдун. Вместе с ним жили два его сына и черный ворон, верный слуга колдуна.

    Шли годы, старел и дряхлел колдун, взрослели и мужали его сыновья. И вот однажды он заболел, да так, что с постели встать не мог, так, что ни рукой ни ногой пошевелить не было сил. И тогда он позвал сыновей и вот что сказал:

    - Дети мои! Пришел мой смертный час. Похороните меня в саду возле крепостной стены, а все богатства поделите поровну. Но знайте, что главная драгоценность сокрыта в большом железном сундуке, что спрятан в подвале замка, - это чашка чистого золота. И если положить в эту волшебную чашку цветок кувшинки, то цветок тут же превратится в золотую монетку.

    Тут колдун вздохнул и грустно заключил:

    - Живите в мире, дети мои, - и со временем вы будете самыми богатыми людьми на свете. Но если вы поссоритесь из-за золота и встанете на путь вражды, то мне придется восстать из могилы, чтобы лишить вас нажитых сокровищ и таким образом помирить вас.

    Это были последние слова колдуна.

    В тот же день сыновья похоронили его, но потом вместе спустились в глубины замковых подземелий, где и отыскали большой железный сундук. Дно сундука было устлано старой, потемневшей от времени соломой, но под ней была спрятана небольшая изящная чашка, отлитая из самого настоящего золота.

    С этого дня жизнь обитателей замка сильно изменилась С утра и до вечера слуги были заняты сбором кувшинок. А братья, затворившись в высокой башне, обращали неказистые озерные цветочки в золотые монеты и делили их поровну.

    Шло время, волшебная чашка вершила свое дело, и день ото дня, год от года росло богатство братьев. Но так уж получается, что солнце слепит глаза, а золото - разум И вот однажды младший брат проснулся среди ночи - в полнейшей тишине ему почудился еле слышный, переливчатый, хорошо знакомый звон Звон, который издает золотая чашка в тот момент, когда цветок кувшинки обращается в монету.

    "Уж не домовой ли добрался до волшебной чашки? - с тревогой подумал он - Уж не слуги ли шалят? Уж не воры ли проникли в замок?" Набросив на плечи плащ, с мечом в руках он направился к высокой башне.

    Вот и вход в башню, вот и знакомая лестница, ступени которой ведут вверх - туда, где сейчас, среди ночи, звенит золото.

    Шаг за шагом поднимался он по ступеням, пока не приблизился к двери комнаты, расположенной под самой крышей Затаив дыхание, он приоткрыл дверь и увидел старшего брата с золотой чашкой в руках, а на столе - кувшинки и ровные стопки монет.

    Тут же вспыхнула ссора Через минуту-другую братья схватились за мечи, и уже не звон золота, а страшный звон булата, яростные крики нарушили покой ночного замка.

    И пробудились перепуганные слуги И всполошился старый черный ворон, и с пронзительным криком закружил над могилой колдуна, и жуткий, протяжный стон раздался из-под земли.

    Испугались братья, бросили мечи на пол, пали на колени и поклялись никогда больше не ссориться и во всем уступать друг другу. И воцарился в замке покой, и жизнь пошла своим чередом.

    Но однажды поднятый меч не любит залеживаться в ножнах. Не прошло и года, и братья вновь взялись за оружие, и вновь из-за золота. И вновь зазвучал булат, и ворон с громким криком закружил над замком, и страшный стон раздался из-под земли, и зашевелились камни на могиле колдуна.

    Испугались сыновья гнева отцовского, снова помирились и поклялись никогда больше не вставать на путь вражды. Поклялись, да только что проку.

    Чем богаче становились братья, тем сильнее было желание каждого из них овладеть золотой чашкой, тем сильнее они ненавидели друг друга. И вот однажды за ужином младший братец взял да подсыпал старшему в вино порошок усыпляющий, а когда тот крепко уснул, отнес его в подвал да упрятал в тот самый сундук, в котором когда-то лежала золотая чашка. Наконец-то он избавился от старшего брата, причем так, что даже черный ворон не заметил и не поднял тревогу.

    Отныне младший брат стал хозяином замка. С этого дня он редко выходил из башни, и богатство его росло с каждым часом И высокие крепостные стены оберегали его от воров и разбойников, и черный ворон кружил в небе, зорким оком оглядывал окрестности, охранял его покой. И казалось, что так будет вечно. Казалось, что вся его жизнь пройдет под тихий, ласковый звон монет.

    Наверное, так бы оно и случилось. Но однажды на берегу озера слуги, занятые сбором кувшинок, повстречали лешего и лешаенка, его маленького сыночка. Удивился леший, зачем же людям столько кувшинок - день за днем их собирают, в мешки складывают, а мешки грузят на телеги и в замок везут. Расспросил было людей, а те и сами толком не знают.

    Посмеялся леший над людскими причудами да в лес ушел, в свое жилище, к лешаихе своей. А лешаенок, этот маленький проказник, тайком от родителей вернулся к озеру и забрался в мешок с кувшинками - больно хотелось ему в замок попасть.

    Вскоре этот самый мешок был погружен на телегу, отвезен в замок и в конце концов оказался в высокой башне. Через дырку в мешке лешаенок наблюдал, как озерные цветочки один за другим превращались в монеты. Увидев золотую чашку в деле, он не смог избавиться от соблазна завладеть ей. Искушение было слишком велико!

    Медленно тянулось время. Но вот, изрядно утомившись, обладатель золотой чашки прилег отдохнуть. А лешаенку другого и не требовалось. Он выбрался из мешка, затаив дыхание, подкрался к чашке, схватил ее и бесшумно выскользнул из башни.

    Каково было удивление, каков был гнев хозяина замка, когда он обнаружил пропажу своего главного сокровища! Он немедленно позвал черного ворона и приказал найти неизвестного вора.

    Три дня кружил ворон над лесом, на четвертый день лешаенка приметил - вот он, проказник этакий, с золотой чашкой в руках сидит. Вот он золотые монетки в речушку забрасывает. Монетки по воде скачут, на лету позвякивают, а лешаенок доволен, посмеивается, в ладошки похлопывает, хвостом по земле пощелкивает.

    Тут ворон камнем к земле устремился, хотел было золотую чашку отобрать, да не сумел - лешаенок в нее вцепился, крик поднял. Откуда ни возьмись леший выскочил, ворона хворостиной огрел так, что перья во все стороны посыпались. Закричал ворон, испугался да тотчас наутек.

    Но вот вернулся он в замок, все как есть хозяину доложил, а тот его выслушал и говорит:

    - Надо сыночка у лешего выкрасть - тогда он сам золотую чашку принесет.

    Взмахнул ворон крылами и снова в путь, теперь уже за лешаенком. День за днем его выслеживал и выследил, когда тот на лесной поляне черникой лакомился. И налетел ворон на лешаенка, острыми когтями схватил, в небо поднял и в замок унес. И некому было за дитя вступиться, некому было от беды уберечь.

    День за днем идет. Ищет леший сыночка своего, ищет лешаиха, а найти не могут. Все болота, все поляны, все овраги исходили - нигде нет. И вдруг откуда-то издалека, откуда-то сверху голос раздался. Глядь - над лесом черный ворон кружит, тот самый, которого леший хворостиной огрел.

    - Отдайте золотую чашку, - кричит ворон, - а не то сыночка вашего на костре сожгут. Отнесите чашку в замок, да не мешкайте - больно сердит хозяин, того и гляди лешаенка погубит.

    Покружил ворон в небе да в сторону замка улетел.

    Загрустил леший, призадумался. "Вот верну чашку, - размышляет, - а вдруг хозяин замка сыночка моего так и не отпустит? Что тогда?"

    Тут он принялся кротов звать. И пришли из окрестных лесов три тысячи кротов, на задние лапки перед ним встали, приказа ждут.

    - Можно ли прорыть подземный ход до самого замка? - спрашивает леший.

    - Дело привычное, - ответили кроты и тут же принялись за работу.

    К исходу дня подземный ход был готов, и леший, проделав немалый путь, оказался в подвале замка. Там он и нашел свое дитя. Связанный по рукам и ногам, голодный и совершенно замерзший лешаенок лежал на большом железном сундуке. Когда леший развязал веревки и хотел было пуститься в обратный путь, сыночек вдруг остановил его и, многозначительно взглянув на сундук, прошептал:

    - А не кажется ли тебе, папочка, что здесь ктото спит?

    Прислушавшись, леший и в самом деле различил доносившееся из сундука тихое, мерное похрапывание.

    Лешие, а особенно лешаята, - любопытный народ. Открыв сундук, отец и сын увидели… мирно спящего человека. Вроде бы человек как человек, но до чего же он был похож на хозяина замка! Точная копия, да и только!

    - Ну и ну… - невольно прошептал лешаенок. - Вот бы узнать, кто это…

    - Сейчас узнаете, - зловеще проворчал незнакомец и открыл глаза.

    Не дожидаясь новых приключений, леший и лешаенок юркнули в прорытый кротами ход, а обитатель подвала вылез из сундука и медленно, бесшумно двинулся вверх по лестницам.

    И уже через несколько минут звон мечей разнесся над замком. И старый ворон закружил над могилой колдуна, и накренился надгробный камень, и страшный мертвец вылез из-под земли.

    В истлевших лохмотьях он медленно побрел по замку, и к чему бы не прикасалась его костлявая рука, все обращалось в прах: и золотые монеты, и серебряная посуда, и мраморные статуи - все богатства, нажитые им самим и его сыновьями.

    А сыновья бились в жестокой схватке. И сыпал искры булат, и трещало рассеченное сукно, и кровь струилась из ран, но никто не хотел уступить.

    Так уж получилось, что в разгар боя старший брат лишился меча - от сильного удара клинок разлетелся пополам, - и пришлось спасаться бегством. Выбежав в замковый двор, он вскочил на первого попавшегося коня и помчался прочь.

    Младшему брату тоже нашелся конь, и началась погоня. Долго скакали они по лесным дорожкам, и старшему брату вновь не повезло - конь подвернул ногу. Пришлось бросить коня и спасаться в чащобе. И младший брат бросил коня да вслед за старшим.

    Час за часом плутали они по лесам, но в конце концов оказались посреди болота и набросились друг на друга словно дикие звери. Ослепленные ненавистью, братья и не заметили, как зыбкая почва вдруг ушла из-под ног, как оба они очутились в мутной болотной жиже, в самой топи. И поздно было думать о спасении, ни один из них так и не вернулся домой.

    И напрасно колдун искал, напрасно звал сыновей - так и не нашел их, так и не дозвался, так и не сумел помирить. И бродит он по старому, заброшенному замку, и стонет, и плачет, и нет ему покоя…

    А вот золотая чашка не пропала, так и осталась у лешаенка. И забавлялся он с ней, пока не наскучило.

    В старом замке за толстыми, высокими стенами жил грозный граф. И вот однажды привели ему на допрос скрюченную, седую ведьму. Привели, на колени поставили и отобранную у нее корзину на пол вытряхнули. А в корзине чего только не было: и грибы поганые там, и мертвые мыши, и жабы, и ящерицы.

    Оглядел граф всю эту пакость, лицом покривился и спрашивает:

    - Признавайся, разве не для дел колдовских ты все это насобирала?

    Молчит ведьма, сказать-то нечего. А граф, так и не дождавшись ответа, решил время попусту не тратить, велел в реке ее утопить. Взмолилась старуха.

    - Не губи меня, - говорит, - пощади, а уж ято в долгу не останусь. Сделаю так, что станешь ты непобедимым, и соседи в страхе будут дрожать перед тобой, и никто на всем белом свете не посмеет тебе перечить.

    Молчит граф, на ведьму с сомнением поглядывает, а она опять за свое:

    - Пошли своих людей к утесу, что возвышается над рекой. На самой вершине утеса большущий камень лежит, а под камнем всякое оружие спрятано, в том числе и лук, отлитый из меди. Пусть возьмут этот лук и принесут сюда. А я научу, как им распорядиться.

    И послал граф людей на утес, и принесли они медный лук и медный колчан со стрелами. Оглядев лук и стрелы, ведьма сказала:

    - Теперь у тебя есть оружие, которое сделает тебя непобедимым. Осталось одно - найти подобающего стрелка. Через несколько дней король устроит конкурс молодых лучников. Со всего королевства съедутся юноши, они будут соревноваться в стрельбе из лука, и десять самых лучших из них будут приняты на королевскую службу. Но ты ищи своего стрелка не среди лучших, а среди худших - и ты обязательно узнаешь его.

    Выслушал граф старуху и велел ее пока в реке не топить, а в тюрьму упрятать. А сам собрался и в тот же день уехал на конкурс стрелков.

    Целую неделю длился конкурс, целую неделю от зари до зари свистели стрелы и пела тетива, а потом десять самых метких юношей были зачислены на королевскую службу.

    По этому поводу был устроен грандиозный пир. Пировали все: и король, и его приближенные, и участники конкурса, даже те, кто ни разу не попал в мишень.

    А граф время зря не терял, прогуливался вдоль столов, к юношам присматривался, к их разговорам прислушивался.

    Все славили победителей, все славили их мастерство, и лишь один из юношей молча сидел за столом. Но вот, изрядно захмелев, он встал и с обидой в голосе воскликнул:

    - Дело вовсе не в мастерстве! Этим счастливчикам просто повезло! А вот я, например, все время промахивался лишь потому, что внезапные порывы ветра сносили мои стрелы.

    Всеобщий хохот был ему ответом, а он выпил еще бокал и продолжил:

    - Напрасно смеетесь, господа! Раз уж мы собрались за этим столом, то вы должны знать правду, а она состоит в том, что во всем мире нет стрелка лучше меня.

    Даже граф не удержался от улыбки, а юноша, не обращая внимания на сыпавшиеся со всех сторон насмешки, заключил:

    - Уж я бы выполнил любой приказ короля! Он еще пожалеет о том, что не взял меня на службу…

    Тут силы покинули его, он повалился на пол и мгновенно уснул. За столом царило всеобщее ликование - к обильному пиршеству как раз не хватало шута. Под смех окружающих его вынесли на свежий воздух и уложили на сено возле конюшни, но когда стемнело, граф приказал своим слугам усадить захмелевшего юнца в карету и запрягать коней.

    Проснулся стрелок уже в роскошной спальной в окружении слуг, которые только и думали о том, как бы угодить ему и выполнить все его пожелания. Вскоре его пригласили в столовую комнату на завтрак, где он и встретился с графом.

    - О прекрасный юноша! - с восторженной улыбкой обратился к нему граф. - Наконец-то я могу принять вас в качестве почетного гостя в моих владениях! Я просто не нахожу слов, чтобы выразить все мое восхищение вашей стрельбой! Как бы мне хотелось принять вас к себе на службу!

    - Но я достоин большего, - сухо ответил юноша. - Служба его величеству - вот мой удел.

    - Безусловно, - согласился граф, - но дело в том, что только у меня вы станете обладателем чудо-оружия, равному которому нет во всем мире.

    Не угодно ли вам взглянуть на медный лук?

    - Медный лук? - удивился стрелок. - Я слышал о нем от одной старухи. Где же он?

    Но вот слуги принесли лук и колчан, найденные на вершине утеса. Юноша взял их в руки - и тут же его лицо неузнаваемо изменилось, оно как бы окаменело и приобрело красноватый оттенок.

    Повесив колчан со стрелами за спину, с медным луком в руках, он молча спустился в замковый двор и направился к самой высокой башне, увенчанной высоким шпилем и большим флюгером в виде резного, узорчатого флага.

    Он пересек двор, вошел в башню и поднялся на крышу. Влекомый каким-то непостижимым стремлением к высоте, он начал карабкаться вверх по шпилю и, наконец, добравшись до флюгера, встал на нем, широко расставив ноги, с луком в руках.

    Но прошел час, еще и еще один, а стрелок попрежнему неподвижно стоял над башней. "Что-то здесь не так, - подумал граф, - стоит как вкопанный. Пойду взгляну на него". Но вот, поднявшись под самую крышу башни и выглянув из слухового окна, граф замер от изумления - на флюгере, отливая новой, ярко-красной медью, стояла статуя стрелка, а прежнего юноши и след простыл.

    "Вот оно что! Теперь медный лук в надежных руках", - сообразил граф и туг же решил испытать стрелка в деле. Он показал пальцем на пролетавший в небе журавлиный клин и громко крикнул:

    - Эй, Медный стрелок, мой верный воин! Убей вожака!

    И тотчас заскрипел металл - это медная рука достала из колчана стрелу. И через мгновение раскатистый гул едва не оглушил графа - это выстрелил медный лук.

    И рассеченный стрелой вожак птичьей стаи рухнул на землю, и грустными, протяжными криками отозвался журавлиный клин. Зато граф ликовал - Медный стрелок превзошел все его ожидания. "Уж теперь-то никто не сможет победить меня в бою! - радостно размышлял он. - Уж теперь-то я припомню всем моим соседям и проигранные сражения, и контрибуции! В бараний рог их согну, веревки вить из них буду, уж теперь-то они передо мной как перед королем расшаркиваться будут!"

    Надо сказать, что при всей своей суровости граф был большим любителем балов, веселых пиров, фейерверков и прочих забав - короче говоря, был страшным мотом и всегда нуждался в деньгах. В своем стремлении разжиться деньгами он не чурался грабежом соседей, из-за чего, собственно говоря, и возникали войны. И теперь, завладев медным луком, вручив его Медному стрелку, он наконец-то стал непобедимым.

    На радостях он тут же приказал освободить ведьму. В подзорную трубу он видел, как ее вывезли за ворота крепости, как она медленно побрела прочь.

    Дойдя до опушки леса, она вдруг обернулась и, зло усмехнувшись, оглядела медную статую над башней. Сколько же свирепости было во взгляде ведьмы! Сколько лютой ненависти таила ее усмешка! Глядя на злое, перекошенное лицо старухи, граф невольно пожалел о том, что отпустил ее.

    "Все-таки надо было казнить ее", - тихо прошептал он тут же, совершенно неожиданно услышал над собой уже знакомый скрип металла - это Медный стрелок заряжал лук.

    И колоколом прозвучал выстрел - не дожидаясь команды, стрелок выполнил волю своего господина.

    Убитую ведьму закопали там же, на опушке. Но на следующий день крестьянин, с вязанкой хвороста возвращаясь из леса, приметил на том самом месте двух бесов, слуг покойной старухи. Один из них был тощ словно тростинка, а второй - толщиной с добрую бочку. Но в остальном они имели большое сходство: приземистые, примерно в половину человеческого роста, у обоих огромные выпученные глаза с крохотными зрачками-точечками, уши-лопухи, а самое главное - широченная, от уха до уха, жуткая пасть, полная острых треугольных зубов.

    Перепугавшись чуть не до смерти, крестьянин побежал прочь, а бесы лишь злобно полязгивали зубами, но даже не сдвинулись с места - видно, трудно им было расстаться со своей хозяйкой.

    Узнав о бесах, граф не на шутку рассердился и решил выгнать, а то и вовсе извести эту зубастую погань. Сев на коня, он тут же отправился к могиле старой ведьмы и вскоре увидел бесов - вот они в бурьянах сидят, глазищи на него таращат.

    Тут он брови свои нахмурил да этак сердитосердито спрашивает:

    - Долго вы глаза мне мозолить будете? Или вам, кроме как в моих владениях, места другого не нашлось? Смотрите, как бы не пришлось вам, как и ведьме, со стрелком моим познакомиться!

    А бесы, казалось, только этого и ждали, из бурьянов вылезли да потихонечку, шаг за шагом, к графу подбираются, глаз своих жутких с него не сводят.

    Решил граф судьбу не испытывать, указал пальцем на толстого беса да как рявкнет:

    - Что же ты стоишь без дела, Медный стрелок? Вот он, враг мой!

    И тут же со стороны замка прозвучал набат медного лука, и каленая стрела пригвоздила зубастого коротышку к земле. То-то расхохотался граф, тото развеселился!

    Но все оказалось не так просто - бес стрелу из себя выдернул, пополам ее сломал, а потом… и вовсе съел. Наконечник стрелы выплюнул, облизнулся да на графа как бросится! Благо, тот успел коня повернуть да тут же в галоп, в сторону замка ретировался. А зубастые твари следом, того и гляди догонят. И лишь у самых ворот отвязались, да и то благодаря своре сторожевых псов, бросившихся на выручку своему хозяину.

    Соскочил граф с коня, поднялся в свой кабинет и пустился в размышления о том, как бы ему от бесов избавиться. До самой ночи думал, но так ничего путного и не придумал.

    Вот сидит он в кресле, тяжкими мыслями обремененный, и вдруг видит, как из-за бархатной портьеры лапища когтистая показалась, а потом и еще одна. И вылез из-за портьеры тощий бес, а следом за ним и толстый, тот самый, что возле леса стрелу съел.

    Испугался граф, хотел было стражу позвать, да со страха дара речи лишился. А толстый бес ухмыльнулся и говорит:

    - Не бойся, нам крови твоей не нужно - не за тем пришли.

    - А что же вам нужно? - спрашивает граф.

    - Мы на службу явились. Ведь это по твоему приказу стрелок нашу хозяйку убил, и потому теперь ты наш новый хозяин, а мы твои верные слуги.

    - Верные слуги? - удивился граф. - Вот и прекрасно! Я отправлю вас к моим соседям за деньгами. И пусть они только попробуют воспротивиться моей воле - Медный стрелок не заставит себя ждать!

    Тут он распорядился, чтобы сейчас же, среди ночи, разбудили и привели парикмахера, портного, шляпника и башмачника. Каково было удивление мастеров, когда в апартаментах своего господина они застали мохнатых, зубастых и к тому же зловонных уродцев ростом не выше письменного стола.

    Парикмахер от одного их вида чуть не упал в обморок. Шляпник заподозрил, что все это ему приснилось, и на всякий случай ущипнул себя за нос. Портной просто остолбенел и беззвучно замер с открытым ртом, а башмачник с перепугу зажмурился и тихо икнул.

    - Не пугайтесь, - успокоил их граф, - это мои иностранные гости. Они приехали издалека, с острова Святого Болвания.

    - С острова Святого Болвания? - в один голос переспросили шляпник и парикмахер.

    - Интересно, в каком же море или океане этот остров? - робко поинтересовался портной.

    - А он, собственно говоря, не в море и даже не в океане, - бодро ответил тощий бес. - Он на болоте.

    - Да-да, на лесном болоте, - подтвердил толстый бес. - Это в общем-то даже и не остров, а большая кочка. Кроме нас, на ней живут три гадюки, четырнадцать лягушек и много-много комаров…

    - Господа иностранцы шутят, - снисходительно заметил граф. - Оба они дипломаты, выпускники болванской дипломатической академии, и их утонченный дипломатический юмор вам не понять.

    - У нас на каждой кочке по дипломатической академии, - самодовольно поддакнул тощий бес.

    - И везде утонченный дипломатический юмор, - важно добавил толстый.

    - Как бы там ни было, - подвел итог граф, - но отныне я назначаю этих господ своими посланниками по особым поручениям, а поэтому их нужно подобающим образом одеть, обуть и сделать им модные прически.

    И портной, и шляпник, и башмачник - все были мастерами своего дела, и уже к исходу следующего дня господам "дипломатам" были преподнесены новенькие, украшенные золотом и серебряным шитьем шляпы, плащи, камзолы, туфли, превосходные сапоги из оленьей кожи и многоемногое другое.

    Труднее всего пришлось парикмахеру. Как он ни старался, ему никак не удавалось совладать с жесткой, почти железной гривой своих подопечных. Кроме того, как было скрыть огромные уши-лопухи, торчавшие из-под волос? В конце концов он нашел выход из положения: поднял эти лопухи вверх, завел их за затылки своих клиентов и завязал бантиком, а в довершение всего нахлобучил им на головы пышные парики с кудряшками. Чтобы парики не съезжали в сторону, он попросту приклеил их к головам "посланников".

    Но вот, одевшись по всей форме, бесы предстали перед графом. Оглядев их, он вдруг заметил, что во всем этом парадном убранстве явно чего-то недостает - наград. Тогда он извлек из шкатулки и прикрепил к парчовым камзолам своих зубастых "дипломатов" несколько золотых звезд. Кроме того, одного из них он наградил красной лентой через плечо, а второго - голубой.

    - Вот теперь все в порядке, - с удовлетворением в голосе заключил граф. - Теперь вы дипломаты хоть куда! Однако для успеха вашей миссии очень важно, чтобы все мои соседи узнали силу Медного стрелка.

    - Пусть стрелок убьет одного из соседей, - предложил тощий бес.

    - А еще лучше парочку, - уточнил толстый. - Для верности…

    - Не будем спешить стрелять в соседей, - снисходительно улыбнулся граф. - В моих владениях есть пещера, в которой живет бешеный медведь. Это огромный пещерный медведь, размером раз в пять, а то и в шесть больше обычного. Для начала Медный стрелок убьет его, но на глазах у всех!

    В тот же день граф разослал гонцов ко многим знатным дворянам, и каждый гонец вез свиток с приглашением на охоту.

    Хотя и далеко было ехать гостям, хотя и не любили они графа - он давным-давно перепортил с ними отношения, а иногда даже войной на них ходил, - но искушение было слишком велико, ведь никто из них не только никогда не охотился на бешеного пещерного медведя, но даже и в глаза его не видел.

    Но вот настал день, когда съехались именитые гости, и началась охота. Вооружившись луками и арбалетами, они во главе с графом отправились к горе, в основании которой была здоровенная пещера - в ней-то и жил медведь.

    Добравшись до места, охотники полукругом расположились напротив входа в пещеру и запустили в нее свору свирепых псов. Прошел час-другой, и гора задрожала - это пробудился медведь. Потом все вокруг затряслось, как перед извержением вулкана, - это собаки разозлили хозяина пещеры. Но вот раздался оглушительный рев, и изпод горы вылез бешеный пещерный медведь, сплошь увешанный псами, крепко вцепившимися в его шкуру.

    От одного вида этого чудовища ростом с двухэтажный дом у охотников ноги затряслись. Немного придя в себя, они наконец-то взялись за оружие и открыли стрельбу. Целые тучи стрел осыпали зверя, но все до единой застревали в длинной, густой шерсти, укрывшей его от носа до самого хвоста. А он, не обращая на людей ни малейшего внимания, продолжал драться со сворой псов.

    Но вдруг одна из стрел попала ему прямо в кончик носа. То-то рассвирепел он, то-то рассердился! Встал на задние лапы, зубы свои страшные оскалил да на охотников, а те с перепугу луки побросали и врассыпную кто куда.

    Лишь один граф как ни в чем не бывало остался на месте. Всем на удивление он преспокойно созерцал приближающегося зверя. Но в последний момент, когда расстояние между ними составило не более десяти шагов, он громко воскликнул:

    - Эй, Медный стрелок! Мой верный воин! Неужели ты не справишься с этой мохнатой громадиной?

    И тут же издалека, со стороны замка, прозвучал медный лук, и каленая стрела поразила медведя в самое сердце, и смертельно раненый зверь, обливаясь кровью, рухнул на землю.

    Окинув взглядом мертвого зверя, а потом и своих перепуганных гостей, граф тоном победителя заключил:

    - Так будет с каждым моим врагом. Медный стрелок бьет без промаха! Запомните это, господа…

    Господа молчали. Они поняли, что отныне будут во власти этого противного старого забияки, этого алчного, спесивого транжиры и мота.

    С тяжелым сердцем разъехались они по домам, зато граф в прекрасном настроении вернулся в замок и по случаю удачной охоты закатил пир. Правда, за столом, кроме него самого и наряженных в парадную форму бесов, никого не было, но пир получился шумный и очень веселый.

    Пили за здоровье графа, за меткость Медного стрелка, за грядущие дипломатические успехи - за что только не пили, а к вечеру допились до того, что тощий бес принялся пожирать… фарфоровые тарелки, чашки, блюдца - всю посуду подряд. А толстый бес съел… собственные сапоги, а потом принялся гоняться за прислугой, отбирал у всех подряд и тут же глотал туфли. А потом прокрался в казарму, где спали солдаты сторожевой стражи, и оставил всю стражу без сапог.

    В общем, повеселились на славу. Но уже утром граф направил "дипломатов" к своим соседям за деньгами.

    Каково было именитым дворянам встречать этих зубастых уродцев! Каково было давать деньги - да какие деньги! - в долг, заранее зная, что граф никогда этот долг не вернет! Но что было делать? Никто не посмел ссориться с хозяином уродцев - все боялись Медного стрелка.

    А аппетиты графа росли, с каждым разом он требовал все больше и больше, и никогда и ни в чем ему не было отказа. По первому требованию ему привозили не только деньги, но и вина, и пороховые хлопушки для фейерверков, и даже музыкантов с инструментами.

    Граф и раньше любил повеселиться, но сейчас его жизнь превратилась в сплошной праздник. Днем он отсыпался, но зато по ночам устраивал роскошные пиры. И лилось рекой вино, и столы ломились от яств, и гремела музыка, и яркие вспышки фейерверков озаряли небо над замком. И тощий бес в разгар пира объедался фарфоровыми тарелками, и его толстый собрат пожирал столь полюбившиеся ему сапоги из оленьей кожи, и граф хохотал от души, глядя на них.

    Но над всем этим весельем ежеминутно и ежечасно, в любое время года, в любое ненастье гордо возвышался Медный стрелок. Ливни нещадно хлестали его в дождливую осеннюю пору. Студеные ветры сковывали зимой, да так, что медь трещала и, казалось, вот-вот лопнет от нестерпимого холода. В июльскую жару Солнце раскаляло его голову так, что к ней невозможно было прикоснуться. А в грозовые майские дни молнии одна за другой били ему прямо в лицо. И вопреки всем испытаниям он по-прежнему высился над замком, готовый выполнить любой приказ своего господина.

    Прошло много лет, время состарило стрелка. От былого блеска ярко-красной меди не осталось и следа, и теперь с ног до головы он был покрыт тусклым зеленоватым налетом. Но зато - вот загадка! - не старился граф. Может быть, потому, что время незаметно летело в пору ночных забав, так и не прикоснувшись к нему. Может быть, потому, что всякого человека старят заботы, а у графа их и в помине не было. Так или иначе, но каждый новый день сулил ему безмятежный отдых, каждая ночь обещала яркий, буйный, бесконечно веселый праздник и, казалось, так будет вечно. Вечным казалось безоблачное счастье графа. Вечным казалось его всевластие, оберегаемое Медным стрелком.

    Но однажды в чудную июньскую ночь, когда очередной пир был в самом разгаре, граф приказал устроить грандиозный фейерверк. И сотни искрящихся огоньков с громким шипением помчались вверх, сотни оглушительных разрывов потрясли небесную высь, сотни разноцветных вспышек озарили облака над замком.

    Что и говорить, зрелище удалось на славу! Восторгу графа не было предела. И ему, и его зубастым "посланникам" казалось, что даже звезды блекнут на фоне фейерверка, что даже луна потускнела и скромным, все менее заметным пятном взирает с небес.

    А ведь и в самом деле, звезды медленно таяли в вышине, и луна утратила свою былую яркость. Но истинной причиной тому был вовсе не фейерверк, а приближающийся рассвет.

    Незаметно пролетела короткая июньская ночь, наступило утро. И вот уже вдалеке, на самом краю земли вспыхнула яркая, тонкая нить, словно струйка расплавленного металла пробежала над горизонтом. И тут же вся небесная лазурь заиграла розовыми всполохами, и золотые лучи распростерлись над облаками. И ослепительный диск Солнца неторопливо, степенно взошел над землей.

    И тут же фейерверк утратил свою яркость. Ракеты, как и прежде, с шипением взлетали в вышину, слышались хлопки разрывов, но при этом ничего, кроме облачков серого дыма, не было видно. Огорчился граф, на Солнце обиделся.

    - Проклятое светило! - гневался он. - Как же ты посмело такой праздник испортить?

    - А зачем оно вообще нужно? - презрительно проворчал толстый бес. - Пировать и без него можно.

    - Никакого проку от него, - добавил тощий бес. - Один вред!

    И вдруг граф вспомнил о Медном стрелке. "Вот кто сумеет погасить Солнце", - подумал он.

    И тут же раскатистый гул медного лука раздался над замком, и острая стрела помчалась в небеса. Мгновение - и она исчезла из вида, но вскоре вернулась и на глазах у всех… поразила стрелка прямо в грудь! Стрела пробила медную статую насквозь, и она дрогнула, покачнулась, а потом и вовсе сорвалась с флюгера и рухнула к основанию башни.

    Медный стрелок исчез. Вместо него на земле лежал совершенно седой умирающий старик. В его бледном, морщинистом лице граф узнал черты былого юноши, которого когда-то привез в свой замок…

    Молва быстро разнесла весть о гибели Медного стрелка, и уже на третий день граф услышал доносившийся издалека барабанный бой. Барабаны грохотали и на Востоке, и на Западе, и на Севере, и на Юге - это соседи шли войной на графа, чтобы отомстить за свое унижение, за неоплаченные долги, за отвратительные выходки его болотных "дипломатов".

    И тут граф неожиданно обнаружил, что давным-давно лишился своего войска, что рыцари давным-давно покинули его, а солдаты просто разошлись по домам, и некому защитить его от врагов.

    И пришлось ему сбежать из замка, пришлось навсегда покинуть собственный дом, чтобы найти прибежище в лесах, чтобы укрыться от возмездия за содеянное зло. Следом за графом умчались и его болотные "дипломаты". И никто их больше не видел, все трое так и сгинули.

    Правда, лет через сто после этого один лесоруб, засидевшись с приятелями в корчме, поведал им историю о том, как однажды в лесу, в самой чащобе, встретил двух зубастых коротышек, одетых в старые, изорванные парчовые камзолы.

    С ним не стали спорить, хотя каждый решил про себя, что парень просто выпил лишнего, оттого и рассказывает небылицы.

    Чертенок Дикки сидел на берегу тихой, извилистой речушки, грустно вздыхал и без конца повторял: "Ой, не могу больше. Ой, утоплюсь! Определенно утоплюсь…"

    Из омута, в котором замысловатыми струями кружилась зеленая речная вода, на чертенка смотрели русалки. Им было жалко юного Дикки, этого веселого проказника и шалуна.

    - Дикки, что случилось? - спрашивали они. - Ты на себя не похож. Кто тебя обидел?

    - Никто меня не обидел, - хмуро ответил он. - Я влюблен, страдаю от безответного чувства, и некому меня утешить.

    Тут Дикки чуть было не разревелся и со слезой в голосе продолжил:

    - Вчера король и его дочь катались на лошадях по нашему лесу. О, если бы вы видели принцессу! Как она хороша! Как она хороша… Мое сердце разрывается от любви.

    - Бедненький Дикки, - успокаивали его русалки. - Можно ли огорчаться из-за какой-то принцессы? Ты такой славный. Иди лучше к нам.

    - Да ну вас, - угрюмо ответил он и протяжно шмыгнул носом, что свидетельствовало о состоянии крайней задумчивости. - Вы просто не видели принцессу, потому так и говорите. И вообще у вас вместо ног рыбьи хвосты… с чешуей.

    - Ах ты, несносный грубиян, - оскорбились русалки. - За что ты нас обижаешь? Мы-то в чем виноваты?

    Но Дикки не удостоил их ответа. Он все бубнил и бубнил о необычайной красоте принцессы, о своей несчастной любви, о рыбьих хвостах с чешуей - видно, настроение у него совсем испортилось.

    Но тут из-под воды высунулся водяной и сердито крикнул:

    - Брысь отсюда, чертово копыто! Не смей обижать моих девушек.

    А Дикки тут же схватил первый попавшийся камешек, швырнул его вниз и, представьте себе, угодил водяному прямо в лоб. На голове у бедняги мгновенно выросла шишка, а чертенок принялся дразнить его:

    - О, какое чудо! Впервые в жизни вижу подводного единорога. И какой только дичи не встретишь в наших речушках. Вот уж страшилище так страшилище.

    - Ну подожди, сейчас запоешь другую песню, - пригрозил водяной и набросил на своего обидчика крепкую петлю, сплетенную из зеленой речной травы.

    Но не тут-то было! Изворотливый Дикки ускользнул из петли. Как ни старался водяной, да так и не смог поймать его. А чертенок, вволю наговорив хозяину речушки разных дерзостей и колкостей, направился в глубь леса.

    Ноги привели его к грязной, полуразвалившейся лачуге. Это ветхое сооружение было основательно усыпано еловыми иголками и чем-то напоминало старый большой муравейник. В лачуге жила ведьма. Вообще-то говоря, ведьмы бывают разные: и тощие, как спичка, и необъятно полные, и высокие, и низенькие, и страшные до ужаса, и красавицы. Но эта ведьма была самая настоящая, лесная, скрюченная словно вопросительный знак. Носище - размером со спелый кабачок, глаза - две дырочки, брови - словно растрепанные мочалки, а рот - как раскрытый мешок.

    Застав хозяйку лачуги за завтраком, Дикки вежливо приветствовал ее:

    - Здравствуй, Эльвира. - (Так звали ведьму.) - Можно мне побыть у тебя?

    - Побудь, побудь, Дикки, - дружелюбно пробурчала она и отправила в свой безобразный рот очередную жабу. - Хочешь закусить со мной за компанию? До чего вкусные жабы в этом году! Бери из бочки, не стесняйся.

    - Я бы с удовольствием, - хмуро ответил он, - да настроения нет.

    - А вот свеженькие ужи с мухоморами и солеными корешками Бери, Дикки, подкрепись.

    Но Дикки промолчал, он только грустно помотал головой и шумно вздохнул.

    Наконец ведьма завершила трапезу, расспросила чертенка о его житье-бытье и, узнав о свалившемся на него горе, тут же вызвалась помочь:

    - Вот что, Дикки, есть у меня одно снадобье. С его помощью ты обретешь человеческий облик. Кроме того, я дам тебе колдовской цветок, который приворожит сердце принцессы.

    - И она полюбит меня?

    - Хе-хе-хе… Полюбит, как не полюбить. Но это еще не все. Она станет твоей женой. А со временем, Дикки, ты сможешь занять королевский трон, если, конечно, будешь меня слушаться.

    - Ух ты! Королевский трон? Вот это да… - восторженно прошептал чертенок.

    - Но и ты сослужи мне службу, - продолжала ведьма. - Став королем, ты возьмешь меня во дворец. Как ты думаешь, получится из меня королева-мать?

    - Королева-мать? - усомнился Дикки. - Это с таким-то носом?

    - Но-но, не важничай, - обиделась старуха. - И не груби. А то вот выгоню - и все!

    - Ой-ой-ой, больше не буду, Эльвира. Ты уж прости меня. Обещаю слушаться и все сделать в точности так, как ты скажешь.

    - Ну ладно, договорились, - заключила ведьма, достала из чулана бутылочку со снадобьем, откупорила ее и дала чертенку ровно один глоток.

    Выпив зелье, Дикки моментально потерял сознание, а когда очнулся, сразу же посмотрел на себя в зеркало и увидел роскошно одетого красавца. Жгучий брюнет, а локоны-то, локоны какие…

    Такой шикарной прически он и вообразить не мог.

    Покрутившись перед зеркалом, он радостно взвизгнул:

    - Ну, теперь-то она влюбится в меня! Это уж точно. Спасибо, Эльвира! Я пошел.

    - Да подожди, глупышка. Надо придумать тебе новое имя. Представься принцессе как… скажем… герцог Перес Хуан де Барейра. - Годится?

    - Герцог Перес Хуан де Барейра, - звонко повторил Дикки. - Отлично! Звучит как надо! Ну, я пошел.

    - Стой, Дикки. Что за дворянин без коня, без шпаги и денег?

    Тут ведьма быстренько поймала ящерицу и обратила ее в коня с длиннющей гривой, таким же роскошным хвостом, с золоченой уздечкой, серебряными стременами и седлом из тисненой кожи. Потом она сорвала с куста боярышника шип и превратила его в шпагу, а ягодку с того же куста - в кошелек, полный золотых дукатов.

    - Ну все! Сколько можно ждать? - возмутился Дикки и сел на коня. - Мое сердце стонет и плачет от любви, а ты все возишься. То то, то се…

    - Не спеши, дурачок, - остановила его ведьма. - Ты не взял самое главное.

    Она поймала трех гадюк, сплела их косичкой, вошла в лачугу, а когда вскоре вышла оттуда, то в руках ее был яркий цветок, чем-то напоминающий колокольчик, но очень крупный, какого Дикки никогда не видывал.

    - Вот теперь все, - сказала Эльвира. - Скачи к принцессе, да только помни о своем обещании.

    Дикки, он же герцог де Барейра, взял цветок, поднял коня на дыбы и тут же галопом погнал его в столицу королевства. Правда, он не мог удержаться от соблазна покрасоваться перед русалками, подъехал к речному омуту и вскоре услышал их голоса.

    - Посмотрите, каков красавец на коне, - говорила одна из них.

    - Вот уж мужчина так мужчина, - вторила другая. - Сразу видно, что знатный дворянин.

    - Как он хорош! - сказала третья. - Глаз не оторвать.

    Наслушавшись всласть, герцог де Барейра насмешливо воскликнул: "Прощайте, рыльи хвосты!" и в прекрасном настроении продолжил свой путь.

    Вот и столица. Пока герцог де Барейра ехал по улицам города к королевскому замку, он услышал много интересного. Например, он узнал, что слава о красоте юной принцессы разнеслась по всем уголкам Европы, что город буквально наводнен именитыми дворянами, мечтавшими взять ее в жены. И короли, и принцы, и графы, и бароны, и маркизы, и герцоги, как молодые, так и старые, - все хотели добиться одного и того же, а поэтому сплошь и рядом возникали споры и даже дуэли.

    Да-да, из-за юной принцессы лилась благородная дворянская кровь. Что ни день, то убитые и раненые. Все это страшно надоело королю, и, чтобы прекратить безобразие, он решил устроить грандиозный бал, на котором каждому поклоннику принцессы будет предоставлена возможность исполнить с ней ровно один танец. Девушка сама должна определить лучшего танцора и вручить ему награду: золотую корону, выполненную в форме лаврового венка…

    Через несколько дней грянул долгожданный бал. Десятки претендентов на награду собрались в самом большом зале дворца, где происходило их представление королю, королеве и принцессе. Когда настала очередь герцога де Барейры, он подошел к принцессе, поцеловал ее руку и тут же вручил цветок. Но он - о ужас! - обошел вниманием короля и королеву: ни поклона, ни слов приветствия - ничего! Все были просто поражены такой неучтивостью, такой бестактностью, а он как ни в чем не бывало с самодовольной улыбкой вернулся на свое место.

    Начался конкурс. Первым танцевал маркиз де Бюсси, известный и истинный любитель хореографии. Это было захватывающее зрелище. "Как он грациозен, как изящен, - с завистью думали многие из гостей, - превзойти его просто невозможно. Придется сразу же после бала… вызвать маркиза на дуэль".

    Потом с принцессой танцевали граф Кентский, курфюрст Бранденбургский и многие другие знатные кавалеры. Но вот настал черед герцога де Барейры. С лучезарной улыбкой он подошел к принцессе, низко поклонился ей, при этом не снял, а уронил с головы шляпу. Не обращая внимания на хохот соперников, красавчик спокойно поднял шляпу и… снова водрузил ее на голову. После чего схватил принцессу за руку, вывел на середину зала и под гармонические звуки оркестра принялся выделывать… какие-то невообразимые прыжки. Он дважды наступил принцессе на ногу, один раз чуть было не сбил ее с ног, а под конец и сам поскользнулся и растянулся на полу, да еще потерял при этом один башмак. Смеялись все: и король, и королева, и придворные дамы, и кавалеры. Даже музыканты не могли удержаться от смеха и перестали играть чуть раньше.

    К общему удивлению, когда пришло время подвести итоги конкурса, принцесса назвала победителем герцога де Барейру и увенчала его голову золотым венком. При этом король, глядя на свою любимицу, невольно подумал: "О Боже, неужели он ей понравился? Но чем? Он совершенно не умеет танцевать. Впрочем, это не главное".

    На следующий день король пригласил к себе герцога де Барейру, чтобы побеседовать с ним в присутствии принцессы. Ответив на вычурное приветствие гостя, король предложил ему сесть и тут же спросил:

    - Видите ли, дорогой герцог, я пригласил вас, чтобы посоветоваться. Дело в том, что я ненавижу войны и хотел бы жить в вечном мире с соседними королями. Что вы можете порекомендовать мне?

    - Я полагаю, ваше величество, что самый надежный способ предотвращения войн состоит в устранении соседей, - недолго думая, ответил герцог де Барейра. - Для этого следует самым решительным образом разгромить их армии, а города и села предать огню и мечу. Желательно сделать это одновременно, тогда после быстрой победоносной кампании на всех границах вашего королевства воцарится длительный и прочный мир.

    От такого ответа у короля с носа свалились очки, а принцесса радостно захлопала в ладоши и с восхищением в голосе сказала: "Гениально, герцог! Вот что значит подлинно государственный ум! Наконец-то мы будем жить в вечном мире".

    - В наших краях часто бушуют сильные ветры, - продолжил король. - Они наносят большой урон и земледельцам, и скотоводам, и рыбакам. Не могли бы вы посоветовать, как уберечься от этих ветров?

    - Я думаю, что нужно решительно не допускать их возникновения, - ответил герцог. - Всем известно, что ветры создаются ветряными мельницами. Поэтому лучше всего просто-напросто остановить мельницы, а еще лучше - запретить их вовсе.

    Даже кресло под королем не выдержало такой глупости и треснуло так, что его величеству пришлось пересесть на диван, поближе к дочери.

    - Но это не все, - продолжил герцог де Барейра и протяжно шмыгнул носом. - Нужно спилить все-все крупные деревья. Уж я-то знаю, что, раскачиваясь из стороны в сторону, они способны создавать воистину ураганные ветры.

    - Ну что же, теперь мне все ясно, - грустно заключил король. - Но позвольте задать вам еще один вопрос. Каким образом пресечь разбой на дорогах, чтобы купцы могли спокойно разъезжать по моему королевству, не опасаясь за сохранность товаров?

    - О-о! Это очень просто, - с легкой улыбкой воскликнул герцог и махнул рукой. - Требуется всего-навсего отобрать у них эти самые товары. Это пополнит вашу казну и убережет купцов от грабителей. А теперь, ваше величество, позвольте и мне задать вам единственный вопрос. Согласны ли вы отдать мне в жены вашу дочь?

    Услышав столь быстрый и дерзкий вопрос, принцесса смущенно потупила взор, король лишился дара речи, а попугай в клетке замертво свалился со своей жердочки. Даже зеркала не выдержали и треснули пополам, свечи в канделябрах погасли, а узорчатый паркет вздыбился волнами, словно море в шторм.

    - Вы пока подумайте, а мне пора идти, - легко и беззаботно молвил гость. - По случаю блистательной победы на конкурсе танцев я устраиваю вечеринку. Попирую с приятелями всласть…

    С этого часа бедная принцесса буквально не находила себе места, отказывалась от еды и питья, а на следующий день захандрила еще больше. Чтобы вернуть ей хорошее настроение, рассеять грусть, король приглашал во дворец музыкантов, клоунов, лучших артистов столичных театров, но все бесполезно. Но однажды он случайно принес ей пушистого-препушистого ангорского котенка, привезенного аж из самой Анкары. Принцесса взяла его в руки, нежно прижала к себе и молвила: "Ты мой маленький, ласковый зверек, посмотри, какое чудо подарил мне герцог де Барейра". Она поднесла его к необычному цветку, но котенок вдруг зашипел, выпустил когти, изогнулся дугой и, выпучив глаза, попятился от цветка, а потом вообще вырвался из рук принцессы и взобрался на шкаф. "Котенок явно испуган, - подумал король. - Что-то здесь не так".

    А на следующее утро король, королева и принцесса отправились на прогулку в дворцовый сад. Там они встретили верного служаку, огромного бельгийского дога, охранявшего сад от воров и разбойников. Едва увидев цветок в руках принцессы, дог зарычал и бросился к ней. Он злобно лаял на цветок, пытался вырвать его из рук принцессы; дворцовые слуги с трудом оттащили пса и всерьез подумали, что он взбесился.

    "Да, что-то здесь не так", - окончательно решил король.

    В тот же день он пригласил к себе господина Аспиринно, выдающегося ученого, президента королевской академии наук, и спросил, известно ли ему, где произрастают цветы, подобные тому, который подарил принцессе герцог де Барейра, и какие свойства заключены в этих цветах. Академик Аспиринно лично переворошил коллекции гербариев, учебники и энциклопедии, обратился к запискам знаменитых путешественников, неоднократно советовался с лучшими биологами и знатоками растительного мира, но все тщетно. Поставленные королем вопросы так и остались без ответа.

    А в это время в столицу из далекого Самарканда прибыл непревзойденный мастер белой и черной магии, выдающийся телепат и гипнотизер, доктор естественных и сверхъестественных наук, профессор Курага-Мурага. Он нанес визит академику Аспиринно, встретился с лучшими учеными королевской академии наук и, услышав о загадочном цветке, тут же предложил свою помощь.

    Король незамедлительно принял профессора и проводил его в покои принцессы. КурагаМурага молча подошел к цветку, пристально взглянул на него и тут же отметил, что такое растение видит впервые. Потом профессор закрыл глаза и принялся медленно водить ладонями вокруг цветка, словно сантиметр за сантиметром ощупывал своими чуткими пальцами окружавший его невидимый шар. Лицо КурагиМураги нахмурилось, словно окаменело, покрылось крупными каплями пота; он заметно побледнел, но вдруг резко вскрикнул и отпрянул от цветка.

    - Что вы обнаружили? - возбужденно спросил король. - Отвечайте же, профессор!

    - Кажется, я догадываюсь, что заключено в этом цветке, - озадаченно произнес Курага-Мурага. - Мне нужно ненадолго вас покинуть. Я скоро вернусь, ваше величество.

    Он вышел из покоев принцессы, а через полчаса возвратился. В руках профессора была дудочка, а на плече сидел небольшой зверек, похожий на хорька.

    - Что это за животное и зачем оно здесь? - удивленно спросил король.

    - Это мой верный телохранитель, мангуст из семейства куньих, - с поклоном ответил КурагаМурага. - Отправляясь в путешествия, я обязательно беру его с собой. Никто не защитит вас от змей лучше, чем это сделает мангуст.

    - Но в моем дворце нет змей, - снова удивился король.

    - Как знать, ваше величество, как знать…

    Курага-Мурага подошел к цветку, приложил дудочку к губам, и вот из нее полилась грустная, тягучая, усыпляющая восточная мелодия. Довольно скоро его величество, а также находившийся здесь же академик Аспиринно начали зевать, ощутили непреодолимую сонливость и, словно под гипнозом, с огромным трудом заставляли себя держать глаза открытыми. Но тут произошло такое, что сон как рукой сняло. Цветок начал медленно изгибаться из стороны в сторону, извиваться, будто бы исполнял какой-то восточный танец. Потом стало еще интереснее: стебель цветка постепенно разделился, как бы расплелся на три тоненьких стебелька, и вот уже перед профессором в такт мелодии медленно извивались три самые настоящие гадюки. Мангуст молнией сорвался с плеча Кураги-Мураги, бросился на змей и тут же задушил их.

    - Вот оно что! - гневно воскликнул король. - Мало того, что этот герцог грубиян и неуч, но он к тому же и колдун! Эй, стража! Немедленно разыщите герцога де Барейру! Схватить его, в кандалы, в темницу да на замок!

    Тотчас отряды конных стражников помчались по городу. Найти герцога было нетрудно, для этого требовалось лишь обойти кабачки, где он проводил время в окружении веселой компании случайных приятелей. Так оно и получилось. Войдя в один из трактиров, солдаты тут же увидели его, хотели схватить, да не тут-то было. Лжегерцог выскочил в окно и… недаром говорят "несется как черт": стражники преследовали беглеца до самого леса, но так и не смогли догнать.

    Пока они искали его в лесных завалах, кустах да оврагах, Дикки примчался к ведьме и взмолился: "Эльвира, скорее верни мне облик черта, а не то меня схватят да посадят в темницу". Делать нечего, она снова дала ему глоток зелья, и вскоре перед ней предстал прежний Дикки: лохматый, с маленькими рожками, поросячьими ушами и пятачком. А герцога де Барейры и след с тех пор простыл. Как ни рыскали королевские солдаты по лесу, так и вернулись во дворец с пустыми руками.

    А что же наш Дикки? Он все еще сидит на берегу лесной речушки, все вздыхает и всхлипывает: "Утоплюсь, не могу больше… Определенно утоплюсь". Да так жалобно, что даже водяной уже пожалел его и простил. А русалки с сочувствием повторяют: "Маленький, глупенький, несчастненький… Бедняжка Дикки".