Москва «Детская литература» 1984
ХРАБРЫЙ БАРАН
Пошли козёл и баран в глухой лес травы пощипать, погулять на приволье. Ходили, ходили — заблудились в тёмном лесу. Зашли в глухую чащобу, смотрят: волки под деревом обед варят.
Козёл барану тихонько говорит:
— Что будем делать, друг баран? Видно, пропали мы. Съедят нас лютые волки.
Баран ещё тише говорит:
— Давай полезем на дерево — авось на дереве волки нас не достанут!
Полезли козёл и баран на дерево.
Лезли, лезли, долезли до самой макушки. Сорвался с макушки баран, зацепился рогами за сук. Сук не выдержал, и полетел баран с дерева на землю, прямо туда, где волки обед варили.
Грохнулся о землю, заблеял с перепугу:
— Бэ-э-э!
Испугались волки, горшки повалили, огонь потоптали, разлили варево. Разбежались кто куда без оглядки. Поднялся баран, встряхнулся и говорит козлу:
— Слезай, козёл, с дерева. Меня волки боятся, я всех волков разогнал. Вот я какой храбрый баран. Бэ-э-э!..
ЗИМОВЬЕ
Надумали бык, баран, свинья, кот да петух жить в лесу.
Хорошо лётом в лесу, привольно! Быку и барану травы вволю, кот ловит мышей, петух собирает ягоды, червяков клюёт, свинья поддеревьями корешки да жёлуди роет. Только и худо бывало друзьям, ежели дождик пойдёт.
Так лето прошло, наступила поздняя осень, стало в лесу холодать. Бык прежде всего спохватился зимовье строить. Встретил в лесу барана:
— Давай, друг, зимовье строить! Я стану из леса брёвна носить да столбы таскать, а ты будешь щепу драть.
— Ладно,— отвечает баран,— согласен. Повстречали бык и баран свинью:
— Пойдём, Хаврбньюшка, с нами зимовье строить. Мы станем брёвна носить, столбы тесать, щепу драть, а ты будешь глину месить, кирпичи делать, печку класть.
Согласилась и свинья.
Увидели бык, баран и свинья кота:
— Здравствуй, Котофёич! Пойдём вместе зимовье строить! Мы станем брёвна носить, столбы тесать, щепу драть, глину месить, кирпичи делать, печку класть, а ты будешь мох таскать, стены конопатить.
Согласился и кот.
Повстречали бык, баран, свинья и кот в лесу петуха:
— Здравствуй, Пётя! Идём с нами зимовье строить! Мы будем брёвна носить, столбы тесать, щепу драть, глину месить, кирпичи делать, печку класть, мох таскать, стены конопатить, а ты — крышу крыть.
Согласился и петух.
Выбрали друзья в лесу место посуше, наносили брёвен, натесали столбов, щепы надрали, наделали кирпичей, моху натаскали — стали рубить избу.
Избу срубили, печку сложили, стены проконопатили, крышу покрыли. Наготовили на зиму запасов и дров.
Пришла лютая зима, затрещал мороз. Иному в лесу холодно, а друзьям в зимовье тепло. Бык и баран на полу спят, свинья забралась в подполье, кот на печи песни поёт, а петух под потолком на жёрдочке пристроился.
Живут друзья — не горюют.
А бродили по лесу семь голодных волков, увидели новое зимовье. Один, самый смелый волк, говорит:
— Пойду-ка я, братцы, посмотрю, кто в этом зимовье живёт. Если скоро не вернусь, прибегайте на выручку.
Вошёл волк в зимовье и прямо на барана угодил. Барану деваться некуда. Забился баран в угол, заблеял страшным голосом:
— Бэ-э-э!.. Бэ-э-э!.. Бэ-э-э!..
Петух увидел волка, слетел с жёрдочки, крыльями, захлопал:
— Ку-ка-ре-ку-у!..
Соскочил кот с печи, зафыркал, замяукал:
— Мя-у-у!.. Мя-у-у!.. Мя-у-у!.. Набежал бык, рогами волка в бок:
— У-у-у!.. У-у-у!.. У-у-у!..
А свинья услыхала, что наверху бой идёт, вылезла из подполья и кричит:
— Хрю!.. Хрю!.. Хрю!.. Кого тут съесть?
Туго пришлось волку, едва жив из беды вырвался. Бежит, товарищам кричит:
— Ой, братцы, уходите! Ой, братцы, бегите! Услыхали волки, пустились наутёк.
Бежали час, бежали два, присели отдохнуть, красные языки вывалили. А старый волк отдышался, им говорит:
— Вошёл я, братцы мой, в зимовье, вижу — уставился на меня страшный да косматый. Наверху захлопало, внизу зафыркало! Выскочил из угла рогатый, бодатый — мне рогами в бок! А снизу кричат: «Кого тут съесть?» Не взвидел я свету — и вон... Ой, бежимте, братцы!..
Поднялись волки, хвосты трубой — только снег столбом.
ПОЛКАН И МЕДВЕДЬ
Было это ещё в старое недоброе время.
Всю свою жизнь прослужил богатому хозяину старый пёс Полкан: двор стерёг и с хозяйскими ребятишками по улице бегал. Бывало, начнут ребятишки Полкана за хвост теребить: больно Полкану, а Полкан терпит. Знает, что малые ребята — несмышлёныши.
Служил Полкан, пока старость не пришла. И слышать стал плохо Полкан, и зубы притёрлись. Стал хозяин на Полкана покрикивать, стал куском хлеба попрекать, а потом и совсем со двора прогнал.
Пошёл Полкан в лес, куда глаза смотрят, куда ноги несут. «Как-нибудь,— думает,— проживу в лесу со зверями».
Забрёл так-то Полкан в тёмный лес, в густую чащобу.
А проходил глухими местами медведь Михайло Иванович. Почуял медведь пёсий дух, заглянул в чащобу. Смотрит: под деревом голодный пёс Полкан лежит.
— Ты как, Полканушка, к нам в тёмный лес пожаловал?
— Ах, Михайло Иванович,— отвечает Полкан,— не думал, не гадал я в лес уходить, да нужда погнала. Выгнал меня со двора злой хозяин.
— Не горюй, Полканушка,— говорит медведь,— я научу тебя, что делать. Расскажй-ка мне, где у твоего хозяина бабы с ребятами рожь жнут.
Рассказал Полкан медведю, где бабы жнут.
— Слушай хорошенько да мотай на ус,— говорит медведь.— Пойдём мы в то поле, подкрадусь я к жницам тихонько, схвачу из люльки хозяйского ребёнка и унесу в лес. А ты меня догоняй. Отними ребёнка и отнеси хозяйской жене. Сам увидишь, что потом будет.
Как сказал медведь, так всё и вышло. Подкрался медведь к жницам, ребёнка из люльки схватил — и скорей в лес! Увидели бабы медведя, серпы побросали, стали кричать:
— Ай-яй-яй! Ай-яй-яй! Медведь младенца унёс! А медведя и след простыл.
Откуда ни возьмись, старый Полкан. Кинулся Полкан в лес за медведем. Отнял у медведя ребёнка, тихохонько принёс, положил перед хозяйской женой.
— Глядите, глядите, бабоньки! — закричали жницы.— Ведь это Полкан наш старый, он у медведя младенца отбил!..
Стали ласкать Полкана бабы, стали его хлебом кормить. Привели бабы Полкана к хозяину на двор и говорят:
— Прогнал ты Полкана со двора, а он твоего младенца спас — отнял у медведя. Надо Полкана беречь и кормить.
Обрадовался хозяин. Дали Полкану мяса, дали молока. Стал Полкан жить-поживать. Живёт Полкан, вспоминает лесного друга, медведя: «Ну и медведь, ну и Михайло Иванович! Вовек не забуду нашу крепкую дружбу!»
ЗАЯЧЬИ СЛЁЗЫ
Заячья доля — горькие слёзы.
У всякого зверя есть своя защита: у медведя — могучие лапы, у волка — крепкие зубы, у быка и барана — рога. А у зайца одна защита — длинные ноги да заячьи горькие слёзы. От всякого зверя терпит заяц. Ни покоя ему, ни сытости. Научила зайца нужда свой следы путать, крутить-петлять. Только охотник Микитов знает, как распутывать хитрые заячьи петли.
Жил так-то, поживал в лесу заяц-белячок Вася. Построил Вася под ёлкой, избушку, еловой корой покрыл. Для красы посадил на крышу берестяного петушка.
А проходила мимо избушки лиса Лечёя-Плачёя. Заметила лиса дымок: заяц пёчку топит. Стучит в оконце.
— Кто там? — спрашивает заяц.
— Ох, ох, ох! Это я, Лечёя-Плачёя. Иду с дальней дороги, ноженьки попритёрла, намочил меня дождик. Пусти, дружок, обогреться, хвост обсушить!
— Пожалуйста, заходи, грейся! — говорит заяц.
Вошла лиса в заячью избушку, присела на лавку, протянула через всю избушку хвост — зайцу ступить некуда. Уж кое-как устроился под порогом.
А лиса ночь проспала и днём не уходит. Собрался заяц утром пёчку топить, а лиса ему:
— Ух, зайчйще, поворотиться не умеешь! Уж очень много вас, зайцев, в лесу развелось! Уходи, косой, покудова цел!
Вышел из своей избушки заяц, заплакал. Идёт он по лесу, горько плачет, а навстречу ему старый пёс Полкан.
— Здравствуй, Вася! Что так горько плачешь?
— Ах, Полканушка, как не плакать? Была у меня избушка под зелёной ёлкой. Жил я, поживал, никого не трб-
гал. А проходила мимо лиса Лечёя-Плачёя, попросила обсушиться. Пустил я лису, а теперь сам не рад: выгнала меня лиса из моей избушки.
И того горше заплакал заяц.
— Не горюй, не плачь, Васенька! — говорит Полкан зайцу.— Помогу тебе выгнать лису.
Подошли они к избушке. Стал Полкан на завалинку:
— Гав, гав, гав! Уходи, лиса, из зайцевой избушки! А лиса отвечает за стеной голосом волчьим:
— У-уу!.. Как выскочу, как выпрыгну— пойдут клочки по заулочкам!..
Испугался Полкан, говорит зайцу:
— Ну, Вася, видно, у тебя в избушке не лиса, а сам серый волк засел. У меня зубы старые, мне волка не одолеть. Не гневайся на меня, я пойду.
— Что мне гневаться,— говорит заяц.— И на том спасибо.
Пошёл Полкан своей дорогой, а заяц присел на пенёк, опять горько плачет.
А проходил лесом баран.
— О чём, Вася, плачешь?
— Дорогой друг бараша,— говорит заяц,— как мне не плакать? Была у меня избушка под зелёной ёлкой, пустил я обсушиться лису, а теперь сам не рад: выгнала меня лиса из моей избушки.
— Эта беда не беда! — говорит баран.— Помогу тебе выгнать лису.
Подошли они к избушке. Поднялся баран на приступочку:
— Бэ-э-э!.. Бэ-э-э! Уходи, лиса, из заячьей избушки! Отвечает лиса за стеной голосом волчьим:
— У-уу!.. Как выскочу, как выпрыгну — пойдут клочки по заулочкам!..
Испугался баран, говорит зайцу:
— Видно, у тебя в избушке сам серый волк живёт. Мне с волком плохо тягаться. Не гневайся на меня, Вася, я своей дорогой пойду.
— Что же мне гневаться,— отвечает заяц.— И на том спасибо.
Убежал баран в лес. А заяц выскочил на полянку, присел под кусточек, опять плачет горько.
А ходил по полянке весёлый петушок Петя, собирал зёрнышки, клевал червяков. Увидал петушок зайца:
— Эй, заинька, о чём горько плачешь?
— Ах, Пётя-петушок, как не плакать? Была у меня избушка под зелёной ёлкой, пустил я лису обогреться, а теперь не рад: выгнала меня лиса из моей избушки.
— Есть о чём, Вася, плакать! — говорит петух. — Я лису прогоню. Вытирай слёзы, иди за мной!
— Нет, Петя, не выгонишь ты лису,— плачет заяц.— Полкан гнал — не выгнал, баран гнал — не выгнал. Где же тебе, петуху, выгнать лису!
— А если не выгоню, так сама уйдёт!
Подошли они к избушке. Взлетел на крышу петух, захлопал крыльями, громко запел:
Ку-ка-ре-ку-у!.. Солнышко встало. Встаёт охотник Микитов, берёт ружьё, Идёт в лес Добывать лису! Ку-ка-ре-ку-у!..
Как услыхала про охотника Микитова лиса — с печки долой да из избы вон! Чуть не сбила зайца с ног.
А заяц привёл петуха в избушку, накормил, напоил, у себя жить оставил. И остались они друзьями на весь звериный век. Иной раз и всплакнёт заяц, а петух его утешает. Заячьи слёзы, как у малых ребяток,— поплакал, и нет их!
